Александр Чеков
Озабоченность России проблемой ПРО преувеличена. Но Москву беспокоит отсутствие юридически-обязывающих соглашений в области ПРО, что вынуждает ее рассматривать все возможные сценарии развития ситуации, в том числе и самые негативные.
ПРЕМИУМ
13 апреля 2014 | 15:30

Логика американо-российских разногласий в вопросе о ПРО

Проблема противоракетной обороны является краеугольной для стратегической стабильности международных отношений. В ее основе с 1960-х годов лежит взаимное ядерное сдерживание между Россией и США. После окончания “холодной войны” стороны прекратили конфронтацию, но не выстроили доверительных отношений. Новую логику взаимодействия между ними передавали слова Джорджа Буша-мл. обращенные Владимиру Путину, в ответ на его предупреждение о вынужденных шагах России в связи с политикой США по ПРО: “Мы не враги, делайте что хотите”. Эта формула подразумевает не только отсутствие точек разногласий между Москвой и Вашингтоном, но и опирается на данность превосходства США и готовность России с этим смириться. И хотя Россия и США действительно не враги, указанные условия подвержены изменениям, а потому не могут быть прочной основой для сотрудничества.   

Последний виток противоракетного кризиса начался в 2002 году с выхода США из Договора по противоракетной обороны (ПРО) и разработки планов по созданию глобальной системы противоракетной обороны. Согласно американской концепции, новая система должна была стать многоэшелонированной и объединить все существующие и перспективные наработки по ПРО. Она была призвана обеспечить возможность отслеживания пусков неприятельских ракет и их перехват на всех этапах полета. Целью создания ПРО было объявлена потенциальная угроза ограниченного ракетного удара со стороны Ирана и КНДР.

Первая российская реакция на новый поворот политики Вашингтона была сдержанной – Москва ограничилась официальным осуждением действий США и заявила о выходе из Договора СНВ-2. На то было несколько причин. Во-первых, в начале 2000-х годов российско-американские отношения находились «на подъеме» благодаря тесному сотрудничеству Москвы и Вашингтона в борьбе с терроризмом после терактов 11 сентября 2001 года. Во-вторых, незадолго до этого был подписан Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов, который рассматривался сторонами как успех на фоне неудачи переговоров по новому Договору о СНВ. В-третьих, повестка дня российско-американского сотрудничества в области ПРО в то время была позитивной – шли переговоры о создании Совместного центра обмена данными о ракетных пусках, об обмене технологиями в области ПРО и т.д. Наконец, в-четвертых, представители американской администрации не заявляли о каких-либо планах по размещению новых элементов ПРО за пределами территории США.   

Эти планы были оглашены в феврале 2007 года, когда премьер-министры Польши Ярослав Качиньский и Чехии Мирек Тополанек заявили о своем согласии разместить на территории своих стран элементы ПРО - радар в Чехии и базу противоракет в Польше. Фактически это заявление означало, что администрация США скорректировала свои планы по созданию ПРО и впервые приняла решение не только вынести её ударные компоненты за пределы национальной территории, но разместить их в непосредственной близости от российских границ. В качестве причины было названа необходимость защиты от потенциальной иранской ракетной угрозы. 

На этот раз Москва выступила с жесткими заявлениями. Она указала, что обоснование для развертывания ПРО неубедительно – максимальная дальность иранских ракет не превышает 2000 км., а наличие у Ирана планов и технических возможностей для создания ракет большей дальности сомнительно. Однако, понимая, что жесткая риторика не сможет воспрепятствовать планам США, Москва предложила создать совместную систему ПРО и использовать мощности российских РЛС для отслеживания пусков ракет с иранского направления. Тем не менее, специалисты США указали, что российские РЛС не способны выдавать целеуказания на американские ракеты-перехватчики, что и было использовано в качестве причины отказа от сотрудничества. Неудача переговоров усилила негативное отношение к проекту со стороны Москвы. 

Со временем конфликт вокруг третьего позиционного района ПРО в Европе (первые два развернуты на Аляске и в Калифорнии) лишь усугублялся. С приходом администрации Барака Обамы США несколько скорректировали свою политику в этом вопросе, отложив развертывание третьего района и сделав упор на морскую компоненту этой системы (корабли, оснащенные системой «Иджис»). Планируемый  наземный компонент ПРО в Восточной Европе было решено интегрировать в единую противоракетную систему НАТО, к участию в которой Вашингтон активно призывал Россию. 

Изначально Москва проявила заинтересованность к новым предложениям администрации США, однако в итоге разошлась с Вашингтоном и Брюсселем в подходах к их практической реализации. Так, Россия последовательно выступала за создание совместной ПРО на условиях равноправного управления системой. США и союзники по НАТО, в свою очередь, видели итоговую архитектуру ПРО как две независимых друг от друга системы с взаимным обменом информацией. Российское предложение подразумевало глубокую степень интеграции военного планирования. Главным условием его реализации была высокая степень доверия между партнерами. Альянс же увидел в российском предложении опасность “вето Москвы” на свои действия и предложил развивать две независимые системы ПРО. 

Россия не увидела в предложении Брюсселя необходимой глубины. Отсутствие прогресса в переговорах по созданию совместной системы ПРО стало причиной разочарования России в возможности достижения компромисса. В ноябре 2013 г. Владимир Путин распустил межведомственную группу по сотрудничеству с НАТО в области ПРО.

Пока трудно представить взаимоприемлемое решение проблемы ПРО. Очевидно, что США не откажутся от планов по созданию третьего района ПРО, который является ключевым источником взаимных разногласий. Однако Вашингтон рассматривает его в первую очередь как своего рода компенсацию европейским союзникам за сокращающееся военное присутствие американских сил в Европе. Ключевой фокус НИОКР в области ПРО США направили на морские компоненты системы, что должно сделать ее архитектуру более мобильной и расширить спектр возможного применения.  

В свою очередь реальная озабоченность Москвы созданием системы ПРО сильно преувеличена. Создаваемая Вашингтоном система на данном этапе не представляет угрозы потенциалу российских стратегических ядерных сил. Москву скорее беспокоит отсутствие каких-либо юридически-обязывающих соглашений в области ПРО, что вынуждает ее рассматривать все возможные сценарии развития ситуации, в том числе и самые негативные.

Дайте нам знать, что Вы думаете об этом

Досье
23 января 2015 | 18:00
20 января 2015 | 15:00
28 декабря 2014 | 00:33
26 декабря 2014 | 15:00
22 декабря 2014 | 23:01
17 декабря 2014 | 20:00
12 декабря 2014 | 14:00
17 ноября 2014 | 09:00
20 февраля 2015 | 15:00
23 декабря 2014 | 09:00
17 марта 2014 | 19:00
9 декабря 2014 | 08:00
11 сентября 2014 | 21:25
Следующая Предыдущая
 
Подпишитесь на нашу рассылку
Не показывать снова