Ольга Ребро
Протесты в Иране внесли коррективы в происходящую в Вашингтоне дискуссию относительно продления «ядерной сделки», решение по которому администрация должна принять на следующей неделе. Первым внешнеполитическим решением Вашингтона в новом году стало продление заморозки части военной помощи Пакистану. Начало диалога между Южной Кореей и КНДР США восприняли крайне настороженно, усмотрев в этом попытку Пхеньяна «вбить клин» между Вашингтоном и Сеулом.
ПРЕМИУМ
5 января 2018 | 09:54

Дайджест внешней политики США (22 декабря – 4 января)

1. Протесты в Иране внесли коррективы в происходящую в Вашингтоне дискуссию относительно продления «ядерной сделки», решение по которому администрация должна принять на следующей неделе. С одной стороны, Дональд Трамп, обещавший в одностороннем порядке пойти на ужесточение условий соглашения, получил возможность оказать давление на европейских союзников США, с другой – появился предлог для введения санкций за нарушение прав человека, что позволит продемонстрировать жесткость позиции Вашингтона, но не поставит под угрозу реализацию «сделки».

2. Первым внешнеполитическим решением Вашингтона в новом году стало продление заморозки части военной помощи Пакистану и введение дополнительных ограничений на предоставление средств в области обороны, что привело к росту напряженности в отношениях между двумя странами.

3. Начало диалога между Южной Кореей и КНДР США восприняли крайне настороженно, усмотрев в этом попытку Пхеньяна «вбить клин» между Вашингтоном и Сеулом, однако согласились пойти на уступки и перенести сроки проведения масштабных военных учений.

Позиция США относительно ситуации в Иране

Протесты, начавшиеся в Иране 28 декабря, стали главной темой заявлений официальных лиц Вашингтона, возобновивших работу 2 января после рождественских каникул. Учитывая, что на следующей неделе администрации предстоит принять решение по «ядерной сделке», события в Иране подлили масла в огонь внутриполитических дебатов между «ястребами», требующими ужесточения условия соглашения, и сторонниками сохранения сделки.

Тон дискуссии задал президент, отметив:

«Население Ирана наконец начало действовать против жестокого и коррумпированного иранского режима. Все средства, которые президент Обама так опрометчиво им предоставил, пошли на (финансирование) терроризма и в их «карманы». Люди голодают, страдают от большой инфляции и отсутствия прав человека. США пристально следят (за ситуацией)!»

На следующий день пресс-секретарь Белого дома Сара Хакаби-Сандерс пояснила слова президента:

«Население Ирана недовольно растущей коррупцией в их повседневной жизни. Люди устали платить за своих жестоких и коррумпированных правителей. В результате, мы сейчас наблюдаем настоящее народное восстание, организованное отважными иранскими гражданами, самое масштабное с 2009 года».

Критикуя правительство Ирана и обращаясь к «международной общественности» с призывом поддержать протестующих, Белый дом, однако, воздержался от прямых требований «смены режима», а также не уточнил, какие действия готов предпринять сам. Хакаби-Сандарс лишь заметила, что «рассматриваются все опции», включая ужесточение санкций. При этом она особо подчеркнула отличие от предыдущей администрации, обвинив президента Обаму в «чрезмерной сдержанности» во время событий 2009 года:

«Президент Трамп не будет сидеть молча, как это делал президент Обама»

С аналогичным сообщением выступила постперд США в ООН Никки Хейли, сделав при этом акцент на абсурдности обвинений о причастности США к организации протестов:

«Диктаторы Ирана пытаются сделать то, что они делают всегда: обвинить своих врагов в организации протестов. Это нонсенс. Демонстрации были абсолютно спонтанными. Мы сейчас наблюдаем настоящее восстание давно угнетаемых людей против их диктаторов. Международная общественность должна сказать свое слово».

Также Хейли добавила, что США попытаются созвать экстренное заседание СБ ООН.

На этом фоне заявление Госдепартамента отличалось достаточной сдержанностью и смещением акцента в сторону защиты прав человека. Во вторник пресс-секретарь прямо заявила, что США не призывают к смене режима, но хотят, чтобы текущее руководство «изменило отношение к своему собственному народу». Главной причиной для беспокойства она назвала применение силы в отношении демонстрантов, за чем в Вашингтоне «внимательно следят» и что может вызвать односторонние действия со стороны США, включая введение новых санкций.

Риторику Белого дома осудил глава сенатского комитета по международным делам Боб Коркер (респ., Теннесси), ранее уже позволявший себе довольно критические комментарии в адрес администрации и президента лично. «Я бы хотел, чтобы мы не делали себя центром внимания во всей этой ситуации, - заметил он. – Это дает (иранскому руководству) повод обвинить внешнюю силу, вместо того, чтобы сконцентрироваться на интересах своего народа».

Различия сообщений Белого дома, сделавшего акцент на критике предыдущей администрации (и, соответственно «ядерной сделки»), а также необходимости привлечения внимания мировой общественности, и Госдепартамента, настоятельно подчеркивающего нарушения универсальных прав человека, можно объяснить происходящими внутриполитическими дебатами относительно Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), решение по которому администрация должна принять в конце следующей недели. После того как Дональд Трамп 13 октября отказался сертифицировать СВПД, у Конгресса было 60 дней, чтобы что-то предпринять. Наиболее вероятным считалось компромиссное решение: принятие дополнительного законодательства, которое ужесточало бы условия (и давало политическое прикрытие для противников СВПД), но сохраняло сделку. Тем не менее, Сенат ничего не сделал, и сейчас слово вновь за президентом, который ранее обещал выйти из соглашения в случае бездействия законодателей.

Учитывая болезненное отношение Дональда Трампа к выполнению (хотя бы формальному) обещаний, Вашингтон неумолимо двигался в сторону очередного крайне непопулярного решения: и законодатели, и члены администрации (в первую очередь, глава Пентагона и госсекретарь) считают, что из СВПД выходить не стоит, так как этот шаг может оставить США в изоляции, аналогично ситуации с переносом посольства в Иерусалим. Однако протесты в Иране сыграли на руку Дональду Трампу и «ястребам» в Сенате, которые могут воспользоваться моментом, чтобы, если не разорвать соглашение, то хотя бы убедить союзников начать его пересмотр в сторону ужесточения, что объясняет шаги Никии Хейли (и присоединившегося к ней в среду вице-президента Майка Пенса) по привлечению внимания общественности к протестам.

С другой стороны, благодаря протестам перед сторонниками сохранения «сделки» открылся новый способ выхода из ситуации «в обход» СВПД. Ссылаясь на грубые нарушения прав человека, администрация может «сохранить лицо», приняв отдельные санкции, не связанные с «ядерной сделкой» (воспользовавшись, например, Актом «глобальный Магнитский» 2016 года) или опубликовать финансовые данные руководства Ирана (в соответствии с Законом о противостоянии неприятелям США 2017 года, который, помимо России и КНДР, распространяется и на Иран). Поэтому не удивительно, что Госдепартамент попытался избежать увязки ответных мер с СВПД и подчеркнул, что позиция США по Ирану точно такая же, как в отношении «любой другой страны, например Венесуэлы, где люди должны иметь право на мирные протесты, выражение собственного мнения без опасений возмездия, точно так же как это делают люди в Соединенных Штатах». В любом случае, события в Иране подняли планку допустимой жесткости мер, которыми администрация планировала сопроводить решение по «ядерной сделке».

Сокращение помощи Пакистану

Если возможные санкции по Ирану пока только обсуждаются, то в отношении Пакистана администрация начала новый год с обострения отношений. 1 января (в своем первом Твиттер-сообщении в 2018 году) Дональд Трамп заявил, что «за последние 15 лет США предоставили Пакистану более 33 млрд. долл., а в ответ получили только ложь и предательство», после чего во вторник Никки Хейли сообщила, что США продолжат заморозку части помощи (255 млн. долл. из 1,1 млрд. долл.), пригрозив при этом полным ее полным прекращением:

«Пакистан долгие годы вел двойную игру. Они предоставляют убежище террористам, которые совершали атаки на наши войска в Афганистане. Эта неприемлемо. Мы ожидаем более активного содействия со стороны Пакистана в борьбе с терроризмом. Президент готов пойти дальше и полностью прекратить предоставление средств Пакистану, пока он продолжает укрывать террористов».

С аналогичным заявлением выступила и пресс-секретарь Госдепартамента, отметив, что Пакистан «должен еще отработать те средства, которые мы им предоставляли в прошлом в качестве военной помощи».

В дополнение к этому в четверг Госдепартамент сообщил об остановке поставок вооружений и прекращении помощи в области безопасности (точная цифра замораживаемых средств уточняется), за исключением случаев, когда это необходимо для обеспечения интересов национальной безопасности США.

Решение о временной заморозке части помощи было принято в августе, после чего последовала череда визитов американских официальных лиц в Исламабад: госсекретаря Рекса Тиллерсона, предъявившего руководству страны список «пожеланий», министра обороны Джеймса Мэттиса, выразившего желание «дать (Пакистану) еще один шанс», а также председателя Объединенного комитета начальников штабов Джозефа Данфорда, ранее заявившего на слушании в сенатском комитете по вооруженным силам, что «не может быть сомнений, что (пакистанская разведка) имеет связи с террористическими группировками». Подобное вовлечение на высоком уровне и постоянные угрозы со стороны США имели, однако обратный эффект, и в конце декабря появились сообщения, что Исламабад отказывается выдать захваченного члена группировки «Сеть Хаккани», участвовавшего в похищении граждан США и Канады, в ответ на что Вашингтон планирует усилить давление.

Реакция Исламабада на заморозку помощи была ожидаемо резкой. Официальное сообщение, опубликованное после серии совещаний руководства страны, раскритиковало позицию Вашингтона:

«Недавние заявления американского руководства были совершенно невразумительными, поскольку они явно противоречили фактам, крайне опрометчиво наносят удар по доверию между двумя странами, создаваемому на протяжении нескольких поколений, а также перечеркивают те жертвы, которые десятилетиями несло пакистанское население».

«Пакистан, в качестве союзника, бесплатно предоставлял США наземные и воздушные коммуникации, военные базы и данные разведки, которые помогли истребить «Аль-Каеду», - гласило сообщение пакистанского министерства обороны, - но в ответ мы не получили ничего, кроме оскорблений и подозрений». Наконец, на официальной странице правительства Пакистана в «Твиттере» был опубликован график потерь страны в борьбе с терроризмом с хэштегом «Пакистан в первую очередь» (#Pakistanfirst).

Ситуация на Корейском полуострове

Третьим вопросом внешней политики, стоящим на повестке дня администрации на этой неделе, стала ситуация на Корейском полуострове. Первые сообщения о возможности переговоров между КНДР и Южной Кореей об участии северокорейских спортсменов в Олимпийских играх, в Вашингтоне встретили довольно настороженно. Помимо взаимных выпадов глав КНДР и США (относительно местоположения и размеров ядерной кнопки), Госдепартамент во вторник заметил:

«Если Республика Корея и КНДР хотят поговорить, это нормально, но это не означает, что мы собираемся поверить в искренность и договороспособность Ким Чен Ына».

Более того, пресс-секретарь Госдепартамента сделала предположение, что инициатива КНДР может быть попыткой «вбить клин» между США и Южной Кореей:

«Я могу вас заверить, мы не допустим, чтобы это произошло».

Возможность участия Северной Кореи в Олимпийских играх вызвала недовольство и среди некоторых законодателей. Так, сенатор Линдси Грэм (респ., Южная Каролина) в понедельник выразил надежду, что Южная Корея не будет «легитимировать самый нелегитимный режим на планете», и пообещал не допустить в таком случае участия американских спортсменов.

Тем не менее, уже в четверг после телефонного разговора Дональда Трампа с главой Южной Кореи Мун Чжэ Ином тон заметно изменился. Американский президент не только пообещал «отправить на олимпиаду делегацию на высоком уровне», но и согласился отменить проведение запланированных масштабных военных учений, чтобы «Соединенные Штаты и Республика Корея могли сосредоточиться на обеспечении безопасности игр».

Хотя произошедшее многие американские эксперты восприняли со сдержанным оптимизмом, предположив, что КНДР пытается внести раскол в отношения Южной Кореи с ее партнерами (Минтаро Оба, сотрудник Госдепартамент во время президентства Барака Обамы, занимавшийся вопросами КНДР) или «потребует экономической помощи, отмены санкций или просто взятки» в обмен на обязательство не мешать проведению игр (Гарри Казианис, директор оборонных исследований в Центре национального интереса), Дональд Трамп поспешил похвалить начало диалога и приписать себе заслугу за его налаживание:

«Пока все эти горе-эксперты рассуждают, неужели кто-то действительно верит, что диалог между Северной и Южной Кореей состоялся бы, если бы я не занял жесткую позицию и не был бы готов направить всю нашу «мощь» против КНДР. Глупцы, но переговоры – вещь хорошая».

ЧИТАТЬ ЕЩЕ ПО ТЕМЕ «Политика»

26 октября 2015 | 10:41

Дайджест внешней политики России за неделю (16-23 октября)

На этой неделе в центре внимания по-прежнему находилась военная операция России в Сирии, международные консультации с США и странами Персидского залива по сирийскому кризису и выступление Владимира Путина на заседании Валдайского клуба.

5 мая 2017 | 18:00

«Атланты держат небо»: российский взгляд на глобальное равновесие

Россия начала развивать идею равновесия сил как основы нового мирового порядка после того, как убедилась в неспособности народов мирным путём и по доброй воле достичь всемирного равновесия. Суть российского мировоззрения выражается словами популярной песни: «Атланты держат небо на каменных руках». Атланты – это великие державы, поддерживающие мировой порядок.

25 мая 2015 | 18:00

Дуда на коне: Итоги президентских выборов в Польше

Новым президентом Польши стал Анджей Дуда. Его предшественник, Бронислав Коморовский, еще до объявления официальных результатов голосования признал поражение. Дуда — член партии «Право и справедливость», как и тоже занимавший президентский пост Лех Качиньский, вместе со своим братом Ярославом запомнившийся большинству россиян как махровый русофоб. Однако ожидать ухудшения отношений Москвы и Варшавы из-за успеха Дуды не стоит — это политик другого поколения, менее идеологически заряженный и более прагматичный.

1 сентября 2014 | 13:09

США не будут играть решающую роль в борьбе с ИГИЛ в Ираке и Сирии

Соединенные Штаты приходят к выводу о том, что иракская армия не способна в одиночку противостоять силам ИГИЛ, а победа над ними не возможна без подрыва позиций ИГИЛ в Сирии.

Дайте нам знать, что Вы думаете об этом

Досье
23 января 2015 | 18:00
20 января 2015 | 15:00
28 декабря 2014 | 00:33
26 декабря 2014 | 15:00
22 декабря 2014 | 23:01
17 декабря 2014 | 20:00
12 декабря 2014 | 14:00
17 ноября 2014 | 09:00
Следующая Предыдущая
 
Подпишитесь на нашу рассылку
Не показывать снова