Сценарии политического кризиса в Молдавии

1) Между проевропейскими силами в парламенте Молдавии продолжается борьба за пост главы правительства. Выдвижение кандидатуры олигарха Владимира Плахотнюка неожиданно обострило отношения не только между партиями, но и между президентом и парламентом.

2) В процесс создания нового правительства активно вовлечена западная дипломатия, которая преследует сразу несколько целей. Развитие событий в стране может сделать эти цели взаимоисключающими. Молдавия находится в одном шаге от досрочных парламентских выборов, но неясно, подтолкнет ли это проевропейские политические силы к компромиссу. 

С 29 октября прошлого года в Молдавии начался очередной этап политического кризиса. Противоборствующие политические силы прибегли к весьма сильным шагам, но пока не добились решающего успеха. На фоне кризиса заметно обострились противоречия между президентом и парламентом страны.

Напомним, что с 2009 года и вплоть до ноября 2015 года в политической системе Молдавии наблюдалось определенное равновесие между двумя крупными бизнесменами – бывшим премьер-министром Владимиром Филатом и Владимиром Плахотнюком. Это олигархическое равновесие было фундаментом проевропейской парламентской коалиции, поэтому на Западе предпочитали его не замечать. В парламенте интересы Филата и Плахотнюка представляли соответственно Либерально–демократическая и Демократическая партии, которые по квотному принципу разделили посты в органах исполнительной власти. Конечно, в молдавском политическом уравнении оставалось место и для менее крупных игроков (например, партий либералов и коммунистов), но их деятельность также во многом определялась интересами олигархического баланса сил. Это равновесие (часто называемое «двоеВЛАДием», поскольку в Молдавии имя Владимир нередко сокращается до Влада) ушло в прошлое с отставкой правительства Валерия Стрельца и с заключением под стражу самого Филата.

Изменившийся расклад сил резко повысил роль Демократической партии в конструировании нового правительства: все остальные партии ожидают предложений именно от демократов и не торопятся разделить ответственность за тяжелейшее социально-экономическое положение в стране. Тем не менее, переговоры в течение двух месяцев (ноября-декабря 2015 года) завершились практически безрезультатно, несмотря на большое давление западных стран. Рассматривалось два варианта коалиции – традиционный проевропейский (либералы, либерал-демократы и демократы) и центристский (демократы, коммунисты, внефракционные). В первом случае не удалось договориться с либерал-демократами, во втором – с достаточным количеством внефракционных парламентариев.

Несмотря на заключение под стражу своего покровителя и лидера, либерал-демократы активно противодействуют попыткам создать правительство без их участия. В частности, при поддержке партии Филата и европейский партнеров президент Николай Тимофти пошел на открытый конфликт с Плахотнюком. Сначала глава государства выдвинул неожиданную кандидатуру бывшего премьера и крупного бизнесмена Иона Стурзы на пост премьер-министра, а затем отвергнул предложенную ему кандидатуру самого Плахотнюка. Краткосрочные цели западной дипломатии состоят в том, чтобы сохранить у власти проевропейское большинство и создать внутри его новый баланс сил (пусть и в примитивной форме). На открытое осуждение Владимира Плахотнюка и его амбиций ЕС и США пойти не готовы (сейчас демократы – крупнейшая проевропейская фракция в парламенте), поэтому их борьба с олигархом ведется с помощью третьих лиц.

Скрытое противодействие Запада и открытое неприятие со стороны главы государства, не говоря уже о крайне низкой популярности Плахотнюка среди рядовых граждан, обусловили жесткую реакцию демократов: Конституционный суд страны запретил президенту самостоятельно выдвигать кандидатуру премьера, а в парламенте путем подкупа и уговоров было создано ситуативное большинство. Для этого от существующих фракций откололась почти четверть от всего количества депутатов парламента – 22 (14 бывших коммунистов и 7 либерал-демократов). Кандидатом от нового большинства демократов, либералов и примкнувших к ним внефракционных депутатов был выдвинут Владимир Плахотнюк, ранее избегавший такого уровня публичности, а затем второстепенный представитель партии демократов – и.о. министра информационных технологий и коммуникаций Павел Филип. Таким образом, олигарх стремится поставить Запад перед фактом: единственным проевропейским большинством будет только созданное им большинство.

Несмотря на то, что Павел Филип утвержден в качестве кандидата в премьер-министры, дискуссия относительно распределения мест в правительстве и президиуме парламента еще впереди. Возможных сценариев развития событий немного. Первый и наиболее вероятный – временная уступка Запада, формирование правительства в соответствии с предпочтениями ДПМ и Владимира Плахотнюка. Такой вариант позволит избежать роспуска парламента (по Конституции страны кабинет министров нужно сформировать до 29 января), который грозит резким усилением партий евроскептиков – социалистов и «Нашей партии».

Для молдавской политики сохранение текущего созыва парламента означает окончательную деградацию партий коммунистов и либерал-демократов, формирование предпосылок к частичному обновлению состава участников политического процесса.

Кроме того, изменится статус Демократической партии, которая ранее могла критиковать правительство, даже если принимала участие в его формировании. Очевидно, партии придется отказать от риторики «и нашим, и вашим» (например, от концепции двухвекторной внешней политики) в пользу проведения ограниченных по масштабу реформ или хотя бы их имитации. Вряд ли из политического доминирования демократов вырастет промолдавская (а не пророссийская или проевропейская) политическая повестка дня, хотя и такую вероятность исключать не стоит. Наконец, для России приход к власти Плахотнюка означает поворот в сторону прагматизма, что неизбежно приведет к определенному потеплению отношений Москвы и Кишинева.

Второй сценарий – поиск технократического состава правительства, закулисное давление Запада непосредственно на Плахотнюка и его союзников по коалиции (в первую очередь, из Либеральной партии). Однако правительство во главе с навязанными извне министрами не продержится долго, о чем свидетельствует опыт кабинета министров Кирилла Габурича). Такой вариант лишь отсрочит выяснение отношений между основными политическими игроками и не гарантирует стабильность, необходимую, в частности, для продолжения диалога Молдавии с международными финансовыми институтами (прежде всего, МВФ). Главное, поиск компромисса ставит под сомнение необходимость столь существенного пересмотра состава парламентских фракций, то есть возникает вопрос о целесообразности привлекать к такому компромиссному варианту политических перебежчиков, а не либерал-демократов и группу депутатов бывшего премьера Юрия Лянкэ.

Третий вариант – конфронтационный. Согласно этому варианту, президент и парламентское большинство могут «играть на повышение»: сохраняется возможность импичмента президенту Николаю Тимофти со стороны сформировавшегося большинства (пока не хватает 12-15 голосов за отстранение), а также противодействие главы государства премьерским амбициям демократов. Согласно Конституции страны, президент сначала вносит кандидатуру руководителя правительства в парламент, а при ее одобрении – утверждает. Конечно, Конституционный суд Молдавии, находящийся под влиянием Плахотнюка, может обязать президента утвердить необходимую кандидатуру, однако времени на подобные маневры немного – до 29 января. Повышение ставок со стороны нового парламентского большинства и президента страны может привести не только к политическому, но и к конституционному кризису: президент будет иметь основания распустить парламент, а парламент отстранит президента. Из подвешенного состояния, политическая система Молдавии перейдет в состояние свободного падения, что дает свободу маневра протестным движениям (в частности, платформе DA). Безусловно, конфронтационный сценарий может завершиться и переходом к одному из двух вышеперечисленных (компромисс или премьерство члена ДПМ), однако последствия противостояния малопредсказуемы.

Наконец, сохраняется небольшая вероятность проведения досрочных парламентских выборов. В таком сценарии определенно не заинтересованы бывшие и оставшиеся во фракции коммунисты, либерал-демократы и отчасти либералы (то есть около половины парламента).  Однако досрочные выборы открывают немало возможностей внешним игрокам – как ЕС, так и России. Для условно пророссийских сил (Партии социалистов и «Нашей партии») такие выборы дают шанс усилить представительство в парламенте и даже побороться за большинство. Для Запада досрочное прекращение полномочий парламента позволит избавиться от ряда неудобных партнеров, ослабить Владимира Плахотнюка и дать новый импульс политическим проектам проевропейской и атлантистской ориентации.

Если полгода назад альтернативы существующим проевропейским парламентским партиям фактически не было, то сейчас шансы попасть в высший законодательный орган есть у нескольких политических сил. Во-первых, это Европейская народная партия Юрия Лянкэ, активно поддерживаемая властями Германии. Во-вторых, это протестная платформа «Достоинство и правда» (DA), которая путем слияния с некрупной зарегистрированной партией получила право на участие в выборах. В-третьих, харизматичный политик с умеренно националистическими взглядами Майя Санду из фракции либерал-демократов активно формирует для избирательной кампании Партию действия и солидарности. Эти политические силы могут идти на выборы как отдельно, так и в составе «настоящей проевропейской» коалиции. В любом случае, это достойная замена существующим партнерам Запада в Молдавии, которые уже давно не заслуживают доверия.

Тем не менее, судьба досрочных выборов во многом зависит от силы сопротивления молдавского политического класса давлению извне.

В целом, в краткосрочной перспективе возможно дальнейшее обострение политического кризиса в Молдавии. Однако ряд среднесрочных тенденций будут способствовать постепенному снижению накала страстей. Среди таких тенденций – постепенное обновление состава политических игроков (как с левоцентристского, так и с правоцентристского флангов), социально-экономическая деградация, внешнее давление на политический класс. Вряд ли можно ожидать восстановления политической стабильности в стране, однако острая фаза политического кризиса, вероятно, завершится после окончания срока полномочий действующего президента страны – 16 марта 2016 года.