Несмотря на череду военных инцидентов последних лет видно, что система военно-политических сдержек при российском посредничестве в целом работает – Баку не стремится к большой войне, хотя и начинает использовать силу, чтобы обозначить свои политические интересы и несогласие со статус-кво. Военный баланс между сторонами и российские военные гарантии Армении делают большую войну маловероятной, хотя и не исключают военных инцидентов.
Различия в позициях не должны становиться тормозом для сотрудничества на других направлениях. Постсоветские конфликты – один из наиболее серьезных вызовов региональной интеграции и построению общего пространства безопасности, но говорить о том, что это лакмусовая бумажка эффективности этих институтов на данном этапе, представляется преждевременным.
Европейские лидеры не желают провоцировать конфликт с Россией (в ином случае они ответили бы на просьбу Петра Порошенко и разместили свои воинские контингенты на Украине), и в целом готовы к выработке новых правил игры с РФ. И размещение войск в Прибалтике рассматривается именно как козырь на переговорах с Россией, а не как средство устрашения или же элемент защиты от российского вторжения.
В то время как правительство национального единства в Ливии переходит к конкретным действиям, США пытаются найти для себя баланс между прямым вмешательством в его действия и полного отстранения от этого процесса. Текущая Администрация, уже поставившая точку в своих попытках замирить Палестину и Израиль, на этой неделе неохотно вернулась к данному вопросу. На фоне нового обострения российско-американских отношений по поводу укрепления НАТО в Восточной Европе в США появляются все новые голоса, призывающие прекратить рисовать образ врага, а просто сесть и поговорить.
Российские эксперты солидарны в том, что ситуация в Афганистане ухудшается. Однако между ними нет согласия относительно того, как на это ухудшение должна реагировать Россия. Одни утверждают, что безопасность России и ее союзников вынуждает Москву вмешаться в конфликт и оказать значительную помощь правительству в Кабуле. Другие эксперты придерживаются мнения, что афганская угроза для России неоправданно преувеличивается. Компромиссной платформой российской политики могло бы стать включенное наблюдение за развитием ситуации в Афганистане и участие в смягчении гуманитарной напряженности.
И у Еревана, и у Баку не было возможностей полностью отринуть дипломатический формат и пойти по пути полной «разморозки» конфликта и слома статус-кво. У каждой из сторон имелись собственные ограничители для продолжения конфронтации. Но нежелание наращивать спираль насилия, не в последнюю очередь, произошло из-за того, что сопредседатели Минской группы, несмотря на имеющиеся противоречия между собой, смогли добиться высокого уровня кооперации и солидарной оценки ситуации.
Сегодня у дагестанского и азербайджанского руководства, как и в целом у российской элиты есть общие проблемы, которые требуют активного участия. Все они требуют эффективной кооперации. Думается, что успешное взаимодействие по этим вопросам объективно помогает в решении и спорных проблем, поскольку приучает решать проблемы в прагматичном русле, без ненужной аффектации. Похоже, что реальной альтернативы такому прагматичному подходу на российско-азербайджанском пограничье не существует.
Соединенные Штаты используют углубление военной инфраструктуры НАТО в Европе для усиления контроля за европейскими государствами. Через институты НАТО Вашингтон получает серьезные рычаги влияния на весь процесс принятия стратегических внешнеполитических решений не только в странах-членах Альянса, но и в государствах, претендующих на это членство.