Внешняя политика постсоветского пространство

Оживление дискуссии по данному вопросу свидетельствует об усилении позиций сторонников более конфронтационной политики в отношении России как среди внешних критиков Белого дома, так и в самом правительстве. Среди причин - январское обострение ситуации на юго-востоке Украины, по мнению критиков, демонстрирующее неэффективность политики Обамы, а также внутриполитическая игра накануне начала предвыборной президентской гонки.

Киеву в целом безразлично, что Москва подталкивает ополченцев к диалогу на условиях сохранения территориальной целостности Украины (по состоянию на май 2014 года). Примирение с Новороссией — это признание права на политическое представительство в украинской политике неукраинских сил — прежде всего людей русской идентичности. Нынешнее правительство стремится к другому — к созданию «нового украинца европейского типа».

Партии активно пытаются разыграть «русскую карту». Правые силы (Партия реформ, Союз Отечества и Республика) и социал-демократы приняли на вооружение вопросы интеграции и гражданства. Впервые за долгие годы «русская» проблематика вошла в предвыборный дискурс не как точка консолидации центристского электората, а как один из важных пунктов предвыборной программы значимых политических сил.

С точки зрения руководства любой политической масти, конфликт России с Европой и США открывает для польской дипломатии блестящие перспективы. В Варшаве уверены, что никто на Западе не разбирается лучше них в мотивах и повадках Кремля. Продолжая мыслить геополитическими категориями прошлого века, польские политики усматривают для себя особую роль в контактах или конфронтации с восточным соседом.

Новое контрнаступление ополченцев – формально ставшее ответом на попытку украинской армии отбить старый терминал донецкого аэропорта – может означать только одно: ополченцы действуют по своей инициативе, а Европа устала от украинского конфликта и начинает рассматривать его как внутреннее дело Украины.

За 20 лет в работе ПАСЕ приняло участие 193 российских парламентария. За это время стороны диалога привыкли друг к другу — россияне к тому, что европейцы помешаны на правах человека и плохо понимают постсоветское пространство, а европейцы к тому, что россиян невозможно вывести из равновесия критическими тирадами.

В целом, стороны скоро придут к выводу, что краткосрочные цели решить не удалось: Киев не справился с операцией по созданию периметра у донецкого аэропорта, ДНР и ЛНР не смогут использовать поражения украинских войск для ликвидации стратегических плацдармов украинской армии. Как бы сильна не была ненависть воюющих сторон, число потерь отрезвляет.

Перемирие, конечно, привело к сокращению боевых действий и позволило сторонам провести обмен пленными и укрепить собственные позиции. Но к середине января 2015 года обе стороны, видимо, сочли, что «худой мир» исчерпал себя, а переговорный процесс зашел в тупик, и перешли к попыткам изменить статус-кво с помощью боевых действий.