16 октября США и иракские власти объявили о начале операции по освобождению Мосула от боевиков ИГИЛ. Город является неофициальной столицей террористов в Ираке и вторым по численности после Алеппо. В операции принимают участие иракские, турецкие, курдские военнослужащие при поддержке американских инструкторов и авиации.
Несмотря на то, что военные кампании подобного масштаба требуют длительной подготовки (по словам ряда источников, штурм Мосула планировался около года), начало наступления на город совпало с активной фазой сражения за Алеппо, где на позиции ИГ наступает сирийская армия при поддержке ВКС России. Сложно сказать, насколько обе операции являются следствием координации российских и американских военных, однако очевидно, что момент и обстоятельства для штурма иракской цитадели террористов выбран удачно.
Во-первых, значительные силы ИГИЛ сражаются на сирийском фронте и не могут быть переброшены в Ирак. Гарнизон Мосула по разным оценкам насчитывает от 4 до 10 тыс. человек и вряд ли ему стоит ожидать пополнения. Несмотря на решимость террористов оборонять свои позиции до конца, планомерное окружение города, его последовательная зачистка, сопровождаемая массированными бомбардировками американской авиацией, делают капитуляцию гарнизона лишь вопросом времени. У США были все возможности, чтобы подготовить иракских бойцов, в своё время позорно оставивших город, и они должны как минимум не разбегаться при виде противника.
Во-вторых, в условиях непрерывного потока обвинений в адрес армии Башара Асада и российской авиации, которые якобы наносят удары по мирным жителям, штурм Мосула будет подаваться в западных СМИ как образцовая военная операция. Американским летчикам не придется опасаться репутационных издержек в случае гибели мирного населения при неточных авиаударах. Даже если подобные события окажутся в фокусе общественного внимания, они быстро отойдут на второй план перед лицом «военных преступлений» в Алеппо.
Естественно, что в случае успеха возглавляемой США коалиции, Вашингтон поспешит присвоить себе лавры главного борца с терроризмом, который перехватила Россия. Информационный эффект от победы в Мосуле будет особенно силен, если это произойдет раньше, чем падение Алеппо или Ракки. По мнению аналитика агентства «Внешняя политика» Геворга Мирзаяна:
«Гонка за столицами» объясняется достаточно просто – Соединенные Штаты хотят натянуть на себя тогу реальных борцов с международным терроризмом, для чего американцам нужен явный и безусловный символ их военных побед в битве против «зеленого интернационала» (который и персонифицируется в лице ИГ). Сейчас получается, что пока американские самолеты бомбят пустыню, борьбой против терроризма занимаются русские, являя собой веское доказательство неспособности Соединенных Штатов и дальше занимать пост мирового лидера. Взятие Мосула поможет Вашингтону развернуть ситуацию. Американцы докажут всему миру что пока русские борются с «нераспиаренными террористами» в Алеппо, США одержали победу над реальными джихадистами в лице ИГ».
Конечно, на уровне официальной риторики Москва не может не приветствовать активные боевые действия против террористов. Однако существуют серьезные опасения, что успехи на иракском фронте обернутся проблемами на сирийском ТВД. Особую обеспокоенность российского руководства вызывают сообщения о том, что американцы негласно предоставят боевикам коридоры безопасности для выхода из осажденного Мосула, чтобы облегчить штурм города. В этом случае террористы переместятся в Сирию, где вступят в бой с измотанной армией Асада. Нет ясности и вокруг ситуации с беженцами, число которых может достигнуть миллиона человек. Толпы лишенных крова людей могут хлынуть в том числе и на территорию, подконтрольную Дамаску, осложняя и без того напряженную гуманитарную обстановку.
Операция американской коалиции по освобождению Мосула должна подтолкнуть Москву к интенсификации боевых действий в Алеппо и на других участках антитеррористического фронта. При этом ускорение темпов наступления не должно привести к тактическим и стратегическим просчетам, последствия которых измотанная боями сирийская армия может не пережить.
В результате энергичной политики России у многих постсоветских проблем безопасности пропало геополитическое измерение, и они перестали зависеть от российско-западного противостояния. Так произошло и с Грузией, чьи перспективы вступления в НАТО остаются маловероятными. Выпав из фронтира борьбы Запада и России, ей предстоит самостоятельно определиться с приоритетами.
Двухдневный визит вице-президента Джо Байдена в Израиль и Палестину на прошедшей неделе, призванный продемонстрировать прочность американо-израильских отношений, лишь привлек внимание к растущим противоречиям между двумя странами. Первый за последние 19 лет официальный визит канадского премьер-министра в Вашингтон символизировал потепление отношений двух соседей, которое, тем не менее, вряд ли продолжится с избранием нового президента. На брифингах американских внешнеполитических ведомств все настойчивее задаются вопросы о «новой фазе» борьбы с терроризмом – в Африке.
Сформированное американцами «демократическое» иракское государство не ставило своей задачей достижение социально-политического консенсуса между основными этно-конфессиональными группами Ирака. Однозначная поддержка шиитских политических групп и непредусмотрительно проводившаяся политика «де-баасизации» не только привели к разложению сильного государственного аппарата и силовых структур, но и обострили шиитско-суннитские противоречия, что впоследствии стало фактором активизации ИГИЛ.
Разность позиций восточных и западных европейцев в отношении «миграционного кризиса», политиков-популистов и бизнесменов-прагматиков делает почти невозможным в обозримой перспективе достижение согласия внутри ЕС по основополагающим проблемам общей миграционной политики на принципах добровольности и солидарности. Вместе с тем правительства стран Восточной и Южной Европы сегодня имеют исторический шанс повысить свой авторитет в международных делах, если будут играть более активную роль на мировой арене в вопросах постконфликтного урегулирования.
«Внешняя политика» - аналитическое агентство, которое позволяет частным лицам и специалистам государственных и бизнес-структур правильно понимать логику международных процессов и трезво оценивать и прогнозировать политические риски. В отличие от СМИ, материалы "ВП" формируют целостное понимание проблемы и позволяют принимать решения.
(подробнее).
Наверх