Иран: предсказуемая неудача ядерной сделки и отношения с Россией

На иранском направлении весь прошедший год в центре внимания по-прежнему оставался переговорный процесс по иранскому ядерному досье. Именно на его фоне развивались взаимоотношения Ирана с Россией.

Скептический прогноз по поводу невозможности заключения всеобъемлющего соглашения по ядерной программе подтвердился – переговоры были продлены сначала с 20 июня до 24 ноября 2014 года, а затем и вовсе - до 2015 года с перспективой заключения соглашения до 1 июля. Очевидно, что проблемой стали не только - и не столько - разногласия по техническим деталям, а ряд политических факторов.

Усилия консерваторов, как в Иране, так и в США, создали дополнительные трудности в переговорах, не увенчавшихся в итоге результатом. На иранской внутриполитической арене невозможность заключить сделку вызвала триумф среди оппонентов Хасана Роухани, с готовностью заявивших о провале заявленного «нового курса» и необходимости поддержки политики экономического сопротивления, предложенной в 2012 году.

Основными пунктами программы Роухани являлось решение иранского ядерного вопроса, в связи с чем предполагалось исправить экономическое положение за счет притока иностранных инвестиций и либерализация жизни в стране в части свободы слова, совести и освобождения политических заключенных. Хасану Роухани и Мохаммаду Джаваду Зарифу удалось добиться лишь частичного снятия санкций, касающегося размораживания некоторых зарубежных активов Ирана и некоторых послаблений в сфере торговли. На протяжении всего процесса переговоров парламент Ирана требовал от команды переговорщиков подробного отчета о проделанной работе и заявлял, что наложит вето на сделку, угрожающую национальным интересам страны. Консервативно настроенные активисты провели множество конференций на тему переговоров по ядерной программе, где речи, осуждающие не только действия команды Рухани, но и саму идею о возможности заключения соглашения и восстановления отношений с Западом, стали частым явлением.

В результате неудачи переговоров 2014 года выиграли скептики. Возобновились разговоры о необходимости следовать принципам экономики сопротивления, утвержденной духовным лидером.

Об этом, в частности, в конце года вновь заметил секретарь Совета по государственной целесообразности и один из кандидатов на президентских выборах 2013 года Мохсен Резаи. Впрочем, информация о подготовке администрацией президента шестого плана  пятилетнего развития на основании политики экономического сопротивления появились еще в конце августа.  

После появления группировки Исламское государство (ИГ) в аналитике заговорили о необходимости координации усилий Тегерана и Вашингтона по противодействию ИГ. Однако политики обоих государств неоднократно заявляли, что не считают сотрудничество по вопросу ИГ возможным и необходимым. В Иране прямо заявили о том, что возникновение группировок, подобных ИГ, является непосредственным следствием политики США, поэтому привлекать Вашингтон для борьбы с результатами собственных действий – нелогичный ход.

Параллельно с этим, Россия и Иран продолжают взаимодействие в рамках «настороженного партнерства». В начале 2014 года, когда члены группы международных переговорщиков были полны надежд на подписание соглашения еще до лета, в аналитике появился ряд статей и докладов, акцентирующих внимание на убыточности соглашения для Москвы. Сообщалось, что западные инвесторы поспешили нанести визит в Иран для исследования возможностей для сотрудничества, поэтому России следует поторопиться, чтобы занять свою нишу. Этот прогноз, очевидно, оказался преждевременным. Переговоры об иранско-российском взаимодействии в различных областях продолжились, хотя и с акцентом на сырьевой, атомный и военный сектора.

Характерным для этих переговоров стало то, что несмотря на постоянно повторяемый тезис о неразработанности потенциала сотрудничества, системных усилий по его качественному расширению, по сути, не предпринимается.

Осуществление нефтяной сделки, над которой страны работали несколько месяцев (о передаче Ираном нефти России в обмен на товары), было приостановлено падением цен на нефть. Изначально сообщалось, что ежедневные поставки будут сокращены до 50-60 тыс. баррелей в день вместо заявленных вначале 500 тыс., а 10 декабря 2014 года об отсутствии договоренностей о своповых поставках иранской нефти в Россию заявил министр нефти Ирана Бижан Зангане.

Вместо этого Москва и Тегеран 11 ноября 2014 года подписали соглашение о строительстве двух новых реакторов в Бушере, несмотря на неприятный осадок от продолжительности и стоимости выполнения Россией работ по первому Бушерскому проекту. Двустороннее сотрудничество в новом 2015 году продолжилось визитом российского министра обороны Сергея Шойгу в Иран. Тегеран и Москва подписали базовое соглашение о военном сотрудничестве и приступили к разработке сопутствующих договоренностей по конкретным аспектам. После визита Шойгу в Тегеран возобновились разговоры о возможности поставок в Иран ЗРК С-300, от которых Россия отказалась с принятием санкций СБ ООН в 2010 году. Однако говорить о результатах пока рано.

В целом, в первой половине года российско-иранские отношения отчасти продолжат находиться под влиянием переговорного процесса по иранской ядерной программе, который был продлен до 1 июля.