1. В то время как реальные масштабы «панамского скандала» еще предстоит выяснить, Администрация США решила воспользоваться ситуацией, чтобы ужесточить американское законодательство в области борьбы с утечкой капитала из страны.
2. На прошедшей неделе Белый Дом, Госдепартамент и Пентагон, до сих избегавшие комментариев по поводу предвыборной гонки, были вынуждены всерьез заняться исправлением внешнеполитического имиджа США, ущерб которому, по словам их представителей, был нанесен предвыборной риторикой некоторых кандидатов.
3. Публикация письма законодателей к Госсекретарю с требованием проверить ситуацию с правами человека в Израиле и Египте – двух крупнейших получателях американской военной помощи – вызвала множество вопросов о взаимосвязи между американскими внешнеполитическими интересами и стремлением защищать демократические ценности.
Борьба с налоговой инверсией
На фоне «Панамагейта» Администрация США на этой неделе предприняла самую масштабную (из трех с 2014 года) попытку ограничить возможности американских компаний по уходу от высокого налогообложения. Комментируя скандал, президент Барак Обама посетовал на то, что утекание капитала в оффшоры зачастую происходит в рамках закона и призвал эти законы ужесточать. Так, в понедельник Министерство финансов совместно с Федеральной налоговой службой опубликовало новые «временные» нормы, направленные на сокращение т.н. налоговой инверсии (tax inversions).
В рамках данного, до сих пор вполне легального, механизма крупные американские компании покупались иностранными, что позволяло перенести юридический адрес за рубеж, а следовательно, платить налоги не в США, где ставка налога на прибыль корпораций в 35% является одной из самых высоких в мире, а в другой, более «дружелюбной» для бизнеса стране. При этом фактическое оперирование компании по-прежнему оставалось в США, а значит она продолжала пользоваться всеми плюсами американской экономики и ее регулирования.
Обама так описал несправедливость данной практики:
«(Такие компании) получают выгоду от американской инфраструктуры, американских технологий и американского законодательства. Они используют наши научные исследования, разработки и патенты. Они используют американскую рабочую силу, самую лучшую в мире. Но они фактически отказываются от (американского) гражданства. Они заявляют, что находятся где-то за рубежом, поэтому, пользуясь всеми плюсами в США, они отказываются выполнять свои обязательства и платить налоги».
Кроме этого, президент подчеркнул, что такой механизм был доступен, главным образом, большим корпорациям, что увеличивало их конкурентоспособность по сравнению с малым и средним бизнесом.
По сложившейся в последнее время традиции, действия Администрации незамедлительно подверглись критике. Во-первых, республиканские законодатели назвали данными меры частичными и, в отрыве от полноценной реформы налогообложения, приносящими больше вреда, чем пользы. Член Палаты представителей республиканец Чарльз Бустани заметил:
«Даже после того, как министр (финансов) Джейкоб Лью признал, что у его ведомства нет достаточных полномочий, чтобы остановить налоговую инверсию собственными силами, Администрация все равно взялась за свое и попыталась изменить законодательство с помощью указа исполнительной власти. Это ошибочный подход к решению серьезной проблемы».
Парадоксальность ситуации заключается в том, что проект полноценной реформы налогообложения уже два года «обсуждается» Конгрессом, что вынуждает Администрацию принимать лишь частичные «уточняющие» и «временные» меры, не выходящие за рамки ее полномочий.
Во-вторых, многие обратили внимание на то, что данные меры, призванные бороться с недобросовестными американскими компаниями «по касательной» затрагивают и добросовестных иностранных инвесторов, лишая их положенных льгот при инвестировании в экономику США, а следовательно, снижая приток иностранных инвестиций.
В-третьих, как заметил известный американский экономист (стоявший у истоков «рейганомики» в начале 80-х) Ларри Кадлоу, вместо наказания своих компаний, которые, вполне логично действуют по принципу максимизации доходов, необходимо в самих США создать такие условия, чтобы капитал не утекал за рубеж.
«Ответ на самом деле очень прост: сократите корпоративное налогообложение в США, и проблема исчезнет сама собой. По сравнению со всеми ведущими странами (наша ставка) является самой высокой. В Канаде – 15%, в Китае – 25%, в Европе в среднем – 25%. Эти компании действуют в интересах своих акционеров и своих служащих, когда стараются повысить свою прибыль. Но нет, вместо этого команда Обамы объявляет им войну».
Несмотря на то, что меры официально вступили в силу в понедельник, уже появились первые пострадавшие. В среду крупная фармакологическая компания «Пфайзер» объявила об отмене запланированного слияния с ирландской «Аллерган», что должно было стать самой масштабной сделкой для ухода от налогов в истории страны. Гендиректор «Аллерган» назвал временные меры Минфина диверсией, специально направленной на подрыв этой сделки, и пообещал вернуться к ней, когда истечет их срок действия. (Ставка налога на прибыль корпораций в Ирландии – 12,5%.)
Внешнеполитическая программа республиканской предвыборной кампании
Накалившаяся риторика в рамках предвыборной гонки в США вышла на международный уровень, заставив внешнеполитическое руководство страны на этой неделе бросить все силы на устранение возможных негативных последствий.
Еще 27 марта Госсекретарь Джон Керри заметил:
«Куда бы я ни приехал, с кем бы я ни встречался – все задают один и тот же вопрос: «Что происходит с Америкой?». Они не верят своим глазам. Я бы даже сказал, что они шокированы. Они не знают, куда это приведет США. Это подрывает их веру в нашу надежность и предсказуемость. То, как мне задают эти вопросы, заставляет меня стыдиться за свою страну».
После этого тема влияния заявлений кандидатов на международный имидж США стала постоянно всплывать на всех брифингах.
Сначала в центре внимания оказался Ближний Восток. Вернувшийся из поездки по региону член палаты представителей демократ Тим Райен отметил всеобщую обеспокоенность руководства стран по поводу «инфантильности и недостаточного понимания проблем региона»:
«Один хочет все забросать бомбами, другой хочет все взорвать. Знаете, тот, кто баллотируется в президенты, должен понимать некоторые детали международной обстановки без дополнительных объяснений».
В четверг с похожими замечаниями выступил и республиканец сенатор Линдси Грэм. Белый дом однозначно открестился от антимусульманской риторики кандидатов. Во вторник пресс-секретарь заявил:
«Господин Трамп и господин Круз озвучивают такие мысли, которые, честно говоря, не поддерживаются большинством американцев. Это грозит разрушить отношения (с другими странами), которые президент выстраивал последние семь-восемь лет».
С Ближнего Востока все внимание переключилось на Азию после комментариев Дональда Трампа во время Саммита по ядерной безопасности о том, что Япония и Южная Корея должны сами себя защищать, для чего, возможно, им понадобится заполучить собственное ядерное оружие. Опровержение данной мысли последовало из уст Госсекретаря 5 апреля в интервью «Пи-Би-Эс»:
«Я не могу представить себе ничего более опасного, более несовместимого с миром и стабильностью региона, более противоречащего основополагающим обязанностям каждого президента со времен второй мировой войны по сокращению рисков, связанных с ядерным оружием, и сокращению количества стран, им обладающих. А здесь, этот парень баллотируется в президенты и просто так говорит, чтобы (Япония и Южная Корея) сделали свое ядерное оружие. Это не просто провокация, это вызов всей внешней политике США».
После Азии Трамп «прошелся» по Европе, где усомнился в необходимости существования НАТО. Здесь к Белому дому и Госдепартаменту подключился Пентагон. Если еще месяц назад министр обороны Эш Картер говорил, что его департамент «постоит в стороне от предвыборной гонки», то на этой неделе с уверениями в прочности и незаменимости НАТО выступили председатель Объединенного комитета начальников штабов Джозеф Данфорд, пресс-секретарь Пентагона Тим Кук, а генсек Альянса Йенс Столтенберг посвятил свою речь по итогам встречи с Бараком Обамой прочности трансатлантических отношений.
Наконец, терпение закончилось у Мексики, которой в последнее время досталось, пожалуй, больше всех. На этой неделе она заменила двух своих дипломатов в США и объявила о новой стратегии: вместо игнорирования американской предвыборной риторики Мексика отныне будет активно защищать имидж своей страны. Во вторник мексиканский министр иностранных дел Клаудия Руис Массиеу так объяснила данный шаг:
«В некоторых областях (американской экономики) мы видим растущую враждебность в отношении наших граждан и нашей страны. Среди мексиканцев в США появился страх, что такие настроения могут перерасти в столкновения с применением насилия».
Что удивительно, некоторые эксперты, которых опросили американские СМИ (например, «Би-Би-Си», агентство «Хилл», радио-шоу Джона Бечлора) отметили, что Трамп, если делить его слова вдвое, в сущности, говорит разумные вещи, а его «внешняя политика настолько сумасшедшая, что может даже сработать».
Закон Лихи
В конце прошлой недели в центре обсуждения в США оказалось преданное огласке письмо одиннадцати демократов, адресованное Джону Керри, с требованием провести расследование случаев «грубейшего нарушения прав человека» в Египте и Израиле и проверить предоставление военной помощи этим странам на соответствие закону Лихи. Данный закон, принятый в 1997 году, запрещает США предоставлять военную помощь тем военным подразделениям и силам внутренней безопасности, которые нарушили права человека.
Авторы письма, среди которых значится и сам автор закона сенатор Патрик Лихи, считают, что тесное сотрудничество между США и этим двумя крупнейшими получателями американской военной помощи «создало уникальную ситуацию, которая подрывает нормальные механизмы мониторинга» выполнения закона.
Публикация письма, датированного еще 17 февраля, произошла через несколько дней после запечатленного на камеру убийства палестинца израильским солдатом и в разгар американо-израильских переговоров о сумме военной помощи. Реакция со стороны израильского премьер-министра последовала незамедлительно:
«Израильская армия и израильская полиция не занимается массовыми расстрелами. Израильские солдаты и офицеры полиции защищают себя и невинных граждан в соответствии с высочайшими моральными нормами от террористов, жаждущих крови».
В своем ответе Лихи попытался сместить акцент, указав, что основной причиной письма стало сомнение в том, что Госдепартамент и Пентагон добросовестно выполняют закон, а не стремление наказать Израиль.
Пресс-секретарь Госдепартамента, в свою очередь, заявил, что официальный ответ на письмо «находится в процессе подготовки» (we are responding to it) и что военная помощь Египту и Израилю всегда полностью соответствовала данному закону. Тем не менее, агентство «Политико», первым опубликовавшее письмо, напомнило, что американское правительство, опасаясь необходимости применять закон Лихи в отношении Египта, до сих пор отказывается назвать захват власти военными в 2013 году переворотом и признать последовавшие за этим массовые расстрелы, вопреки заявлениям правозащитной организации «Хьюман Райтс Уотч».
Несмотря на то, что данный запрос, даже в случае положительного решения, вряд ли приведет к радикальному сокращению помощи (наказываются лишь конкретные воинские подразделения, а не вся страна), он грозит открыть ящик Пандоры относительно использования США прав и свобод человека для реализации своих внешнеполитических интересов: случаи применения закона Лихи часто держатся в секрете, а официальные лица избегают напрямую их комментировать. Так, например, показательно, что 6 апреля без ответа остался следующий вопрос журналиста: «Недавно президент Нигерии жаловался на то, что США не хотят предоставлять больше прямой военной помощи, ссылаясь на необходимость выполнять закон Лихи. Учитывая, с какими странами вы сотрудничаете – я сейчас говорю, в первую очередь, про Ближний Восток, – неужели и вправду ваше нежелание предоставлять помощь (для борьбы с «Боко Харам») обусловлено заботой о защите прав человека?»
Вооруженные силы страны являются один из наиболее влиятельных институтов и наделены правом политического управления страной в периоды нестабильности. Со времени установления конституционной монархии в Таиланде в 1932 г. военные пользовались или пытались воспользоваться этим правом 19 раз.
Власти Нидерландов сейчас стоят перед сложной дилеммой, так как игнорировать результаты референдума они не могут, но и пойти на срыв ратификации после волеизъявления своих сограждан (а точнее только их части) будет еще сложнее. Правительство взяло паузу и заявило, что потребуется время для того, чтобы выработать позицию внутри страны, с европейскими партнерами и с Украиной.
В целом, стороны скоро придут к выводу, что краткосрочные цели решить не удалось: Киев не справился с операцией по созданию периметра у донецкого аэропорта, ДНР и ЛНР не смогут использовать поражения украинских войск для ликвидации стратегических плацдармов украинской армии. Как бы сильна не была ненависть воюющих сторон, число потерь отрезвляет.
Малое внимание было уделено неофициальной стороне переговоров между Ираном и США в Женеве – подводным течениям, которые могут сделать заключение окончательного соглашения возможным. За формальными заявлениями официальных лиц стоят реальные человеческие истории.