Спустя несколько дней после завершения президентской гонки Дональд Трамп дал первое интервью в качестве избранного главы государства для СМИ на телеканале CBS, в котором озвучил планы по реализации собственных предвыборных обещаний. Как и ожидалось, миллиардер до известной степени скорректировал свои прошлые резонансные высказывания и предстал перед журналистами в более спокойном и рассудительном образе. Однако он подтвердил решимость добиться выполнения таких инициатив, как постройка стены на границе с Мексикой и депортация нелегальных иммигрантов, связанных с криминальным миром. Во внешней политике Трамп как и раньше изъявил готовность направить все силы на борьбу с ИГИЛ, сняв с повестки дня вопрос президентства сирийского лидера Башара Асада, который, несмотря на все свои недостатки, всё же борется с террористами.
Позиция нового американского президента по Сирии, несмотря на очевидную близость интересам Кремля, тем не менее, ставит перед российскими дипломатами новые вопросы. Российско-американский переговорный процесс вокруг Сирии в значительной степени строился вокруг фигуры президента Асада. США выступали против сохранения действующего сирийского лидера у власти и сталкивались здесь с мощным противодействием со стороны России. Теперь ситуация может измениться. По словам аналитика агентства «Внешняя политика» Геворга Мирзаяна:
«Раньше суть компенсации была ясна – США хотели получить от Москвы четкую и ясную формулу ухода Башара Асада. <…> Соответственно, Кремль мог "продать" США приемлемую формулу ухода Асада (например, публичное заявление сирийского лидера об отказе участвовать в новых выборах), и получить за эту формулу очень, очень серьезные уступки. И не только в Сирии. Сейчас же эта ставка России утратила значительную часть ее стоимости – Трамп изменил цель американской кампании со свержения режима на борьбу с терроризмом. И Путину придется искать другие варианты компенсаций Трампу в ходе будущих российско-американских переговоров».
Рассуждая о новом американском подходе в Сирии, Трамп использовал предельно аккуратные формулировки, давая понять, что конкретные решения еще предстоит доработать и согласовать с Конгрессом. И, безусловно, озвученные тезисы можно рассматривать в качестве одной из отправных точек новых российско-американских переговоров. Для Москвы будет важно предложить Вашингтону рабочий вариант сотрудничества, так как установление эффективного взаимодействия между Россией и США в борьбе против ИГИЛ приведет к успехам в войне с террористами. Как резюмирует Геворг Мирзаян:
«В целом же заявление Трампа хоть и усложняет эти переговоры, но стратегически выгодно для России. Как минимум потому, что сближает российско-американские позиции по Сирии и может привести к тому, что Вашингтон и Москва вместе будут воевать против общих врагов. Еще одним важным следствием заявления Трампа может стать имиджевая "развязка" с Аль-Каидой».
Трамп публично усомнился в том, что за т.н. «умеренной оппозицией» в Сирии стоят реальные политические силы. Соответственно, вопрос о разграничении террористов и «умеренных» группировок также с высокой долей вероятности будет снят с повестки дня. Начало этому положил уже действующий президент Барак Обама, отдавший приказ на ликвидацию командиров террористической организации «Джебхат ан-Нусра».
18-20 ноября в Лиме состоялся очередной саммит АТЭС. Для президента США Барака Обамы встреча лидеров стран азиатско-тихоокеанского региона стала последней зарубежной командировкой в текущем статусе. Американскому лидеру не удалось предоставить партнерам Вашингтона о АТЭС гарантии продолжения работы над ТТП со стороны администрации Дональда Трампа.
Прочность американо-французских отношенийи не помешала французскому президенту открыто критиковать взгляды текущей администрации. В то время как Канада и Великобритания на встрече министров иностранных дел G7 сосредоточились на критике России, глава американской делегации поставил отношения с Москвой в конец списка приоритетов. Законодатели и представители Пентагона и Госдепартамента выступили с рядом предупреждений в адрес Анкары.
В результате вместо делегирования суверенитета появляется феномен де-факто государственности, с которым в «материнских государствах» толком не знают, что делать. Пойти на «развод» нельзя в силу внутриполитических ограничителей, но и вернуть невозможно в силу отсутствие интеграционного потенциала. Ведь в случае с Грузией и Абхазией пришлось бы говорить не столько о «восстановлении юрисдикции» Тбилиси, сколько об ее «установлении». Но для такого установления нет ни внешних ресурсов, ни рычагов влияния внутри абхазского общества, то есть цели для «примирения и гражданского равноправия».
В Киргизии есть общественная поддержка интеграции, есть полное понимание ее выгодности в парламенте, со стороны бизнеса. У Киргизии есть единственный путь – это вступление в Евразийский экономический союз, у нас нет другой альтернативы.
«Внешняя политика» - аналитическое агентство, которое позволяет частным лицам и специалистам государственных и бизнес-структур правильно понимать логику международных процессов и трезво оценивать и прогнозировать политические риски. В отличие от СМИ, материалы "ВП" формируют целостное понимание проблемы и позволяют принимать решения.
(подробнее).
Наверх