Решительные действия Путина повышают вес России на мировой арене, но есть и риски

Впервые опубликовано 6 октября 2015 года на сайте Центра Макмиллана Йельского Университета на английском языке

В. Путин хочет добиться стабилизации ситуации в Сирии, остановить экстремизм и уменьшить влияние США, однако его стратегия может привести к нежелательным последствиям.

Президент России Владимир Путин меняет ситуацию на Ближнем Востоке, решительно создавая прецеденты на местах. Недавнее расширение военного присутствия России в Сирии знаменуют возвращение Москвы к статусу одного из важнейших стратегических игроков в регионе - впервые с 1973 года, когда арабские страны развязали против Израиля войну Судного дня.

Кремль нескрываемо доволен своим оперативным военным вмешательством в Сирии. С тактической точки зрения его действия стали для США полной неожиданностью - даже сейчас в Вашингтоне, по всей видимости, не знают, каковы намерения России. А Путин, должно быть, с удивлением наблюдает, как Вашингтон предпринимает попытки выработать ответные действия, изрекая пустые угрозы и предупреждения, не подкрепленные никакими конкретными действиями.

На Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций все внимание было приковано к В. Путину. Разве кто-нибудь помнит, что председатель КНР Си Цзиньпин, индийский премьер-министр Нарендра Моди и целый ряд других мировых лидеров собрались, чтобы отпраздновать семидесятилетие со дня основания ООН?

Путин загнал в угол президента США Барака Обаму, вынудив его согласиться на проведение двусторонней встречи по Сирии и Украине - в результате все усилия, которые США предпринимали в течение полутора лет с целью политической изоляции России, выглядят просто смешными. Вопреки ожиданиям, президенту Путину удалось избежать масштабной уничижительной критики со стороны СМИ в связи с его действиями на Украине.

Более того, западные обозреватели пишут о нем так, будто он может сыграть ключевую роль в обеспечении стабильности на Ближнем Востоке и мира на Украине, хотя многие и продолжают демонизировать его образ.

Говоря кратко, Россия имеет вес - и это много значит для Путина.

Также имеет значение и тот факт, что России сейчас принадлежит инициатива в Сирии. Цель на ближайшее время заключается в том, чтобы оказать поддержку воюющему режиму Башара Асада, который Путин считает бастионом в борьбе с экстремистскими силами, совершенно справедливо полагая, что единственная возможная альтернатива Асаду в Сирии - это экстремисты того или иного толка. Исходя из этого, Путин создал коалицию с участием Асада, Ирана, Ирака и ливанской Хезболлы и осуществил первые удары с воздуха против воюющих с Асадом повстанцев - поддерживаемых США представителей умеренной оппозиции, которых он считает террористами, чье участие в качестве партнеров в политическом переходе - неприемлемо. Россия также нанесла удары по позициям Исламского государства в Ираке и Сирии, хотя и с меньшей интенсивностью.

В ближайшее время Россия, скорее всего, повысит интенсивность операции, поскольку ИГИЛ действительно представляет серьезную угрозу: более 2000 российских граждан вступили в его ряды в Сирии, сторонники ИГИЛ есть в разных частях России, в том числе в Москве и вокруг нее, террористические группировки на российском Северном Кавказе заявили о своей лояльности ИГИЛ, представители которого, в свою очередь, объявили этот регион “вилаятом”, или провинцией ИГИЛ. Исламскому государству удалось распространить свое влияние и на расположенные к югу от России неустойчивые государства Центральной Азии c преимущественно мусульманским населением.

Но гораздо важнее то, что действия России - это не просто поддержка Асада и борьба с ИГИЛ – они направлены на изменение геополитического ландшафта на Ближнем Востоке.

Наращивание группировки российских войск осуществляется для того, чтобы Россия могла закрепить свое присутствие в восточном районе Средиземного моря, в том числе в порту Тартус и на новой воздушной базе в Латакии. Это обеспечит России роль участника в любых сценариях, которые будут осуществляться на Ближнем Востоке в будущем.

В то же время само по себе активное военное присутствие России в регионе неизбежно ведет к ослаблению позиции США. Путин дал это понять участникам заседания в ООН, когда призвал создать «по-настоящему широкую международную антитеррористическую коалицию» и выступил с критикой введенных за последние годы американских санкций, которые, как он утверждает, только способствовали усилению экстремистов, в том числе ИГИЛ. Кроме того, тот факт, что Путин публично заявил о поддержке Башара Асада, своего союзника, не останется незамеченным теми лидерами ближневосточных стран, которые сомневаются в приверженности США обеспечению их безопасности после того, как американцы поддержали смещение с поста президента Египта Хосни Мубарака, «силовика» и своего союзника, снизили свое присутствие в Ираке и пока не слишком эффективно проводят кампанию по борьбе с ИГИЛ. Наконец, ключевым партнерам и союзникам США в регионе - Египту, Саудовской Аравии и Турции - теперь придется адаптироваться к новым реалиям, которые формирует Россия. Активная дипломатическая деятельность в последние недели свидетельствует о том, что Москва усердно пытается достичь договоренностей со всеми этими странами в ущерб интересам США. Демонстрация силы помогает в регионе, где силу уважают.

Однако решительные действия В. Путина, как бы ни был доволен Кремль, сопряжены с огромными рисками.

Нет гарантий того, что население России поддержит действия лидера, хотя Кремль и обладает поразительной способностью формировать общественное мнение. Возможно, россиянам и нравится, когда их страна действует на мировой арене как великая держава, однако недавние опросы общественного мнения свидетельствуют о том, что две трети - против того, чтобы задействовать наземные войска для поддержки Асада. Кремль пока от этого отказался, однако такая статистика означает, что возможности государства по реализации собственных целей ограничены, особенно если сопротивление окажется более жестким, чем предполагалось. 

Кроме того, нет гарантий успешного проведения военной операции. Российские силы участвуют в продолжительных боевых действиях за пределами бывшего Советского союза впервые после рискованной кампании в 1980-х годов в Афганистане, которая закончилась плачевно и унизительно. В ходе текущей операции - как и в любой другой длительной военной кампании - будут свои неудачи, а это приведет к дебатам внутри страны о ее целесообразности. Такие дебаты будут происходить на фоне перенапряжения российских военных ресурсов. Текущую ситуацию в экономике можно назвать в лучшем случае «стагнацией», и при этом военные должны справляться с продолжающимся конфликтом на Украине, поддерживать осуществление интенсивной стратегической разведки в отношении НАТО, наращивать свое присутствие в Арктике и готовиться к возможному созданию нового антитеррористического фронта в Центральной Азии, поскольку ситуация в области безопасности в Афганистане ухудшается (об этом свидетельствует временный захват Талибаном Кундуза, ключевого административного центра). В не столь отдаленном будущем что-то где-то выйдет из строя.

Однако наиболее опасно то, что, несмотря на браваду Кремля, Путин - не хозяин ситуации. Лидер России резко вовлек страну в динамичный конфликт, не имея при этом четкого плана его успешного завершения.

Нельзя не принимать в расчет риск распространения войны или того, что Россия окажется в очень затруднительном положении, из которого сложно выбраться. Если наступательная операция России будет недостаточно решительной, Израиль, Саудовская Аравия и Соединенные Штаты не упустят шанса обеспечить сдерживание России, подорвать позиции Москвы и шиитской коалиции, при этом, возможно, усилив поддержку воюющих с Асадом повстанцев или путем прямых военных действий - таких как установление ограниченных бесполетных зон, создание гуманитарных коридоров и безопасных районов внутри Сирии. Кроме того, в ситуации, когда крупные военные силы осуществляют операции в непосредственной близости друг от друга, инциденты неизбежны. Если они должным образом не урегулируются, то могут привести к открытому конфликту. Говоря кратко, факторов неопределенности очень много.

Что можно сказать с уверенностью, так это то, что цель Путина - изменить ситуацию на Ближнем Востоке. Он не знает, как это сделать, и привел в движение процессы, которые не контролирует. Другие державы и силы, особенно США, тоже будут активно участвовать. Путин должен знать, что США обладают на порядок большей способностью формировать события, чем Россия. Он делает ставку на то, что американской администрации не хватает навыка, необходимого для выработки эффективной контрстратегии, и воли, чтобы предпринять решительные действия. Следующие несколько недель покажут, прав ли он. Однако независимо от того, что сделают или не сделают США, ответные меры с их стороны будут как минимум столь же эффективными в осуществлении преобразований на Ближнем Востоке, как и действия Путина.

Томас Грэм, старший научный сотрудник Джексоновского института глобальных проблем. В 2004 - 2007 гг. был старшим директором отдела России в Совете национальной безопасности США.