Итоги завершившегося 15 декабря Совета ЕС по иностранным делам обозначили подход Евросоюза к двум ключевым ближневосточным вопросам текущей повестки дня: Сирии и т.н. «Исламскому государству». Предваряя свой визит в Ирак 22-23 декабря, глава Европейской внешнеполитической службы Федерика Могерини дала понять, что сирийский кризис является отдельным вопросом, решение которого напрямую связано с необходимостью свержения режима Башара Асада, в то время как проблема ИГ должна рассматриваться исключительно через иракскую призму.
На пресс-конференции по итогам Совета Могерини подчеркнула приверженность ЕС женевским договоренностям 2012 г и полную поддержку деятельности специального посланника ООН Стаффана де Мистуры. Вместе с тем ключевым посылом итогового документа Совета, по мнению итальянского дипломата, стало признание ЕС того, что долгосрочное решение конфликта возможно только посредством политического процесса, который привел бы к свержению режима. Могерини подчеркнула:
«Основная проблема заключается в том, что по прошествии трех с половиной лет войны Б.Асад все еще находится у власти» .
В Евросоюзе считают, что к решению этого вопроса нужно подключать все заинтересованные стороны, в том числе Россию и Иран. Вместе с тем в пресс-релизе по итогам Совета подчеркивается ключевая роль Сирийской национальной коалиции (СНК) в политическом урегулировании и борьбе с вооруженными группировками и стремление ЕС увеличить «политическую и практическую» поддержку умеренной оппозиции.
Однако важнейшим итогом Совета стала смена парадигм: ИГИЛ теперь – это исключительно «иракский» вопрос: решать его нужно «из Ирака» совместно с местным правительством и курдской администрацией, в то время как в Сирии ИГИЛ – это лишь побочный фактор, а основной задачей остается свержение Башара Асада при возвышении умеренных оппозиционных сил.
Показательно, что в пункте «Сирия» итогового документа, равно как и в пресс-конференции Могерини, ни разу не встречается «Исламское государство». Проблема ИГ рассматривается отдельно и только в связке с такими сочетаниями, как «иракское правительство» и такими географическими наименованиями, как Багдад и Эрбиль.
Визит итальянского дипломата в Ирак 22-23 декабря подтвердил намерения Брюсселя. Могерини обозначила приверженность ЕС помогать иракскому правительству в борьбе с ИГ и заявила, что Ирак «может рассчитывать на Евросоюз в деле активизации региональной дипломатии с участием всех соответствующих участников».
Позиция ЕС, пусть и имеющая определенную логику, – не помогать Б.Асаду в борьбе с ИГИЛ в Сирии, отличается недальновидностью и обречена на провал: ИГИЛ, или «Исламское государство», является разветвленной трансграничной террористической армией, за последний год обеспечившей себя популярностью и серьезной финансовой поддержкой; борьба с одного фронта в таких условиях не может привести к результату – активное сопротивление в Ираке лишь увеличит активность организации в Леванте. Если в ЕС не исключают такого поворота и надеются, что это позволит ослабить Б.Асада, то это, безусловно, - катастрофическое заблуждение для народов Сирии, Ливана и Иордании, так как подобный подход обернется новой гуманитарной катастрофой для этих стран.
Визит Могерини в Ирак продемонстрировал и два других аспекта подхода ЕС к проблеме ИГ. Во-первых, невозможность ввиду отсутствия военного потенциала какого бы то ни было участия Евросоюза в решении этой проблемы: его роль сводится к посредничеству в укреплении антитеррористической коалиции, что не имеет решающего значения, так как региональные и международные силы ориентируются на США. Брюссель также следуют политике своих американских партнеров. Вторичность европейского подхода проявилась и в позиции по борьбе с «Исламским государством» в Сирии, и в поддержке иракских сил.
Приверженность общей линии с США проявилась и в том вопросе, где слово ЕС действительно весит много, и где его дипломатический вес значит намного больше, чем отсутствие единых европейских вооруженных сил. Позиция по курдскому вопросу, обозначенная Могерини по итогам встречи с Масудом Барзани, стала логичным продолжением выработанной стратегии борьбы с ИГ – глава ЕВС заявила, что Евросоюз считает крайне важным сохранение территориальной целостности Ирака. Таким образом, Брюссель, как и Вашингтон, сделал ставку на иракское правительство как ключевую движущую и руководящую силу в борьбе с ИГ. Эта позиция США уже вызывала некоторые вопросы, особенно в свете очевидных параллельных шагов по укреплению отношений с руководством Курдистана. Тем более неожиданными стали заявления Могерини, сделанные на фоне вполне успешных усилий, предпринимаемых курдами по усилению своего влияния на международной арене и, в частности, в Европе. В Эрбиле явно рассчитывали на большую поддержку со стороны Брюсселя.
По всей видимости, опора США и ЕС на Багдад в данном контексте носит стратегический характер и имеет основной целью централизацию командования вооруженными силами. Однако ввиду отсутствия координации между иракским правительством и курдскими отрядами Пешмерга, на данный момент наиболее успешно противостоящим силам ИГ, эта стратегия вряд ли способна принести результат. При этом откладывание курдского вопроса лишь усугубит сложность его разрешения в региональном контексте.
В частности, отсутствие официальной поддержки Вашингтона и Брюсселя может подтолкнуть иракских курдов к поиску новых союзников и путей достижения своих целей.
Тем не менее, основным выводом последних встреч в рамках ЕС и визита Могерини в Ирак стоит признать вторичность и полную зависимость Евросоюза от стратегии Вашингтона при стремлении играть видимую активную дипломатическо-гуманитарную роль в урегулировании основных конфликтов на Ближнем Востоке. Негативной тенденцией при этом является все большая зависимость не только ЕС как структуры, но и отдельных государств-членов от решений, принимаемых в Вашингтоне, в том числе и по ближневосточным вопросам, где ранее удавалось усматривать определенный обнадеживающий плюрализм.
Боевые столкновения в Дарфуре стали результатом борьбы за водные и территориальные ресурсы в регионе между представителями арабизированных и негроидных племен, а затем усугубились в связи с подъемом этнического самосознания последних. Стремление неарабизированных регионов к самостоятельности натолкнулось на сопротивление Хартума.
События 2014 года в США, связанные с массовыми беспорядками и кибератаками, вновь поставили на повестку дня проблемы социального и информационного аспектов безопасности страны. И если в первом случае идет речь, в первую очередь, о процессах американской внутренней политики, то во втором – имеет место резонанс мирового масштаба с точки зрения изменения параметров международной безопасности.
Действия Эр-Рияда получили смешанную реакцию международного и регионального сообщества: от поддержки до осуждения и обвинений в агрессии. Характерно, что единства мнений не наблюдается даже среди арабских государств. Как и ИГ, кризис власти в Йемене не стал общеарабской угрозой, которая могла бы сплотить регион: он не только в очередной раз высветил существующий раскол среди арабских государств, но и стал фактором, усиливающим этот раскол.
В минувшие выходные власти Киргизии и Таджикистана сумели остановить бытовой конфликт, переросший в локальные беспорядки, в приграничных районах обеих республик. Еще в самом начале августа жители киргизского села Кок-Таш обиделись на соседей из таджикского села Майское за то, что те заблокировали им дорогу на местное кладбище, и в отместку перекрыли канал, по которому вода поступает в таджикское село Чорсу. Там этим возмутились, набрали камней и пошли разбираться. Итог этой разборки между двумя сотнями (а по неофициальным данным, пятью сотнями) разгневанных сельчан — пятеро раненых киргизов, шестеро раненых таджиков, а также семь поврежденных домов и одна сожженная машина.
«Внешняя политика» - аналитическое агентство, которое позволяет частным лицам и специалистам государственных и бизнес-структур правильно понимать логику международных процессов и трезво оценивать и прогнозировать политические риски. В отличие от СМИ, материалы "ВП" формируют целостное понимание проблемы и позволяют принимать решения.
(подробнее).
Наверх