Павел Лузин
Теракт в школе с многочисленными жертвами создал общественный резонанс, который заставляет государство реагировать. Кроме того, этот резонанс будет использован во внутриполитической борьбе за власть. Отменой моратория на смертную казнь дело в Пакистане не ограничится - модель военно-гражданского маятника все еще остается актуальной для этой страны.
ПРЕМИУМ
30 декабря 2014 | 14:06

Несмотря на теракты, активность пакистанских талибов затухает

Теракт в одной из школ пакистанского Пешавара, произошедший 16 декабря и повлекший гибель множества детей, заставляет задуматься о его политическом контексте. С самого начала было известно, что преступление совершили боевики пакистанского Талибана, уже много лет ведущего войну против властей страны. Их целью была выбрана не случайная школа, а именно та, в которой учатся дети пакистанских военнослужащих. Итогом теракта стала отмена президентом Пакистана моратория на смертную казнь. Теракт подчеркивает политическую нестабильность в регионе, провоцируемую исламским радикализмом.

К последнему всплеску насилия привели несколько факторов. В Пакистане постепенно разлагается родоплеменной строй пуштунов, проживающих в Зоне племен, административное управление которой осуществляется из Пешавара (город является также столицей граничащей с Зоной провинции Хайбер-Пахтухва). Эрозия традиционных социально-политических и экономических отношений вкупе с культурной и психологической неготовностью части пуштунов к модерну приводит к его радикальному отторжению.

В последние годы Пакистан переживает период ускоренного экономического роста, что рождает серьезные диспропорции в многоукладном обществе. За последние 30 лет численность таких городов как Карачи, Исламабад, Лахор, Пешавар увеличилась в несколько раз, усугубив все проблемы, свойственные мегаполисам развивающихся стран. Особенно это касается проблемы экономического и культурного неравенства, что в пакистанских условиях также стимулирует религиозный радикализм.

Острота проблемы будет снижаться по мере дальнейшего экономического и социального развития Пакистана и в особенности Зоны племен. Разумеется, такое развитие зависит от успешности правительственной политики в части развития инфраструктуры, распространения школьного образования и купирования проблем трансформации этноса пуштунов. Однако оно также зависит и от укрепления торговых связей, соединяющих Южную и Центральную Азию, Китай и Ближний Восток при участии Пакистана. Не последнюю роль в этом процессе играет и реконструкция транзитного потенциала соседнего Афганистана, на что сейчас направлены усилия Соединенных Штатов, их союзников и даже Китая и Индии.

Когда такая трансрегиональная экономическая система сформируется, а родоплеменной строй пуштунов уступит место связям, основанным на экономической деятельности, острота проблемы пакистанских талибов (как, впрочем, и талибов афганских) пойдет на убыль.

Во-вторых, теракт, осуществленный пакистанскими талибами, демонстрирует слабости самого движения. На поверхности лежит мотив мести, совершаемой в ответ на значительный ущерб, нанесенный боевикам. Дело в том, что армия Пакистана с июня 2014 года проводит военную кампанию в Северном Вазиристане, провинции в Зоне племен. Поскольку объектом мести выбираются дети, а не сама армия, это говорит о неспособности движения далее претендовать на политический успех в Пакистане. Ситуация напоминает российский трагический опыт: взрывы жилых домов, осуществленные карачаевским джамаатом в 1999 году, и захват школы в Беслане в 2004 году боевиками Шамиля Басаева. После таких акций серьезная борьба за власть против действующего правительства невозможна.

Пакистанская ситуация примечательна еще одним обстоятельством. Внутри движения пакистанских талибов, которое не является монолитным, обостряется борьба за лидерство.

В 2013 году обострилась конкуренция между Шахрияром Мехсудом (Северный Вазиристан) и более умеренным Ханом Саидом (Южный Вазиристан). Оба являются представителями племенной группы мехсуд, откуда вышли многие лидеры пакистанских талибов. При этом в том же году старейшины мехсудов Южного Вазиристана выступили против продолжения войны и за переговоры с правительством. При этом число амбициозных командиров, возглавляющих разные фракции пакистанских талибов, не ограничивается двумя людьми. Муфтий Хасан Свати руководит подпольем талибов непосредственно в Пешаваре. Среди других активных командиров - заместитель амира движения Техрик-и-Талибан Пакистана Шейх Халид Хаккани. Эти люди используют известную тактику радикальной борьбы: чтобы укрепиться в сложившемся радикальном течении, сохранить в нем свое положение или его консолидировать, нужно быть еще большим радикалом.

Наконец, талибы учитывают фактор появления на Ближнем Востоке «Исламского государства», славящегося своей жестокостью. С одной стороны, с эскалацией конфликта в Сирии туда потянулись наиболее активные исламисты, оставляя без «мобилизационного резерва» локальные подполья и движения. Проблема затронула и талибов (как пакистанских, так и афганских, местные ячейки «Аль-Каиды» и проч.), превратившихся из международного авангарда священной войны в провинциальных исламистов, погруженных в местные разборки и проблемы. Когда «Исламское государство» поставило под свой контроль значительную часть территорий, принадлежавших когда-то халифатам Омейядов и Аббасидов, конкурировать с ним за умы и сердца радикалов и фанатиков талибам стало труднее. А значит, им надо быть столь же жестокими. Правда, «Исламское государство», как правило, сначала одерживает военную победу, захватывает власть и только потом уже проявляет жестокость, а не наоборот. Но из Зоны племен разница может быть не видна.

С другой стороны, пакистанские талибы насчитывают до 30 000 боевиков при весьма сомнительных военных успехах, в то время как «Исламское государство» силами нескольких тысяч бойцов почти поставило на колени огромный Ирак.

В такой ситуации в мире исламских радикалов авторитет и репутация Талибана стремительно убывает, а чрезмерная жестокость становится самой простой попыткой выйти из положения. Только вряд ли эта попытка принесет пакистанским талибам желаемое.

Теракт в школе с многочисленными жертвами создал общественный резонанс, который заставляет государство реагировать. Кроме того, этот резонанс будет использован во внутриполитической борьбе за власть. Отменой моратория на смертную казнь дело в Пакистане не ограничится - модель военно-гражданского маятника все еще остается актуальной для этой страны. В перспективе не исключен военный переворот. Сейчас многое зависит от того, насколько успешной будет политика пакистанских властей в Зоне племен.

Ключом здесь является предпринимаемая с лета 2014 года попытка реформы управления регионом. Речь идет о том, чтобы распространить на эту территорию законодательство, действующее в остальных частях Пакистана, избавившись тем самым от закрепленной в конституции страны практики военно-колониального управления. Успех реформы ускорит экономическое развитие региона и естественный распад родоплеменного строя пуштунов, а также, вероятно, позволит снять значительную часть конфликтов местного населения с военными, что до сих пор служило питательной почвой для талибов.

Таким образом, теракт 16 декабря 2014 года в школе города Пешавар свидетельствует о борьбе за лидерство внутри пакистанских талибов, нуждающейся в более четком прояснении, о сокращении их авторитета и влияния на радикальных исламистов на фоне деятельности боевиков «Исламского государства» и фактически ставит крест на политических амбициях движения в его нынешнем виде.

Однако изживание проблемы радикальных исламистов в Пакистане, равно как и дальнейшее развитие политической системы этой страны в целом, зависит от того, насколько успешной будет политика правительства по преодолению социально-экономических диспропорций, вызываемых модернизацией и разложением родоплеменного строя пуштунов. Одним из факторов и индикаторов такого успеха будет проведение реформы управления в пакистанской Зоне племен, центром управления которой является город Пешавар.

Дайте нам знать, что Вы думаете об этом

Досье
Следующая Предыдущая
 
Подпишитесь на нашу рассылку
Не показывать снова