Национальная консолидация в Армении на фоне Нагорно-Карабахского обострения

9 апреля состоялась встреча действующего президента Армении Сержа Саргсяна с первым постсоветским главой республики Левон Тер-Петросяном (1991-1998). Еще совсем недавно даже намек на возможность переговоров между ними воспринимался бы как сенсация.

В феврале прошлого года, не получив поддержки со стороны Сержа Саргсяна в вопросе об обсуждении содержания «Всеармянской декларации столетней годовщины геноцида армян» и устранения имеющихся по ее поводу противоречий, Левон Тер-Петросян публично заявил, что более не видит причин для встречи с действующим руководителем страны.

Впрочем, у отношений между двумя лидерами Армении долгая история. Для ее характеристики еще вчера вполне подошли бы слова киногероя из популярного фильма Георгия Данелия «Мимино» по поводу «большой личной неприязни». И «нагорно-карабахская линия» в этом противостоянии играла весьма значимую роль.

Левон Тер-Петросян не вошел даже, а ворвался в советскую публичную политику, как один из лидеров комитета «Карабах» и Армянского общенационального движения (АОД). Его арест по обвинению в подготовке массовых беспорядков, а затем освобождение, в том числе и под давлением Запада в короткий срок превратило его в национальный символ. Серж Саргсян до начала конфликта из-за статуса Нагорно-Карабахской автономной области (НАКО) делал вполне обычную номенклатурную карьеру в комсомольских и партийных органах этого образования. Но этнополитическое противостояние открыло ему новые горизонты и в Нагорном Карабахе, и затем в Ереване. В мае 1994 года, когда вошло в силу соглашение о бессрочном прекращении огня, Тер-Петросян был президентом, а Серж Саргсян – министром обороны Армении.

Однако в дальнейшем их пути сильно разошлись. В сентябре 1997 года Тер-Петросян призвал к необходимости компромисса в урегулировании карабахской проблемы и фактически согласился на поэтапное разрешение конфликта. И тогда, и после многие его оппоненты обвиняли едва ли не соглашательской политике, и чуть ли не предательстве национальных интересов страны. Все это привело к его уходу в отставку под давлением тогдашнего премьер-министра Роберта Кочаряна (который в 1998-2008 году занимал пост президента) и «силовиков» (на тот момент Серж Саргсян был главой МВД республики).

Но если отойти от громких слов и не принимать максималистские требования как единственно возможную формулу для разрешения этнополитического противостояния, то идея Тер-Петросяна состояла в просчете ресурсов и возможностей для Армении в ее геополитической конкуренции с Азербайджаном. Эту позицию впоследствии он еще раз четко озвучил уже во время своей президентской избирательной кампании 2008 года. На одной из своих пресс-конференций первый глава государства и тогдашний кандидат заявил:

«Для меня статус-кво - это не карта, не линии соприкосновения, и не границы. Для меня статус-кво - это соотношение сил. В 1997 году было другое соотношение сил между Арменией и Азербайджаном. Мы были почти равными государствами в экономическом, политическом и военном плане.

Сегодня баланс нарушен в пользу Азербайджана, он и экономически и политически намного сильнее Армении. В военном смысле еще нет. Армения еще в состоянии соревноваться с Азербайджаном, и при возникновении новой войны мы ее не проиграем, даже не потеряем нынешних позиций, но в перспективе экономическая и политическая мощь Азербайджана приведет и к военной мощи».

Чтобы не допустить более значительных уступок Тер-Петросян предлагал пойти на уступки меньшие, включая вопросы возвращения прилегающих к непризнанной НКР собственно азербайджанских районов и временно перемещенных лиц.

К слову сказать, и Тер-Петросян, и ведомый им Армянский национальный конгресс (АНК) не единожды резко выступали с критикой второго и третьего президентов страны за то, что они упустили возможность участвовать в переговорном процессе «двумя армянскими государствами», то есть собственно Арменией и Нагорно-Карабахской республикой, в то время, как соглашение о бессрочном прекращении огня 1994 года было подписано и представителем Степанакерта. При этом Будапештский саммит тогда еще СБСЕ (вскоре оно было переименовано в ОБСЕ) поручил сопредседателям Минской группы провести переговоры не между Баку и Ереваном, а «сторонами конфликта», что подразумевало и участие в них Нагорного Карабаха. С точки зрения первого президента Армении, трансформация этого изначального формата - одна из серьезных ошибок его преемников.

Между тем, отношения между Саргсяном и Тер-Петросяном отягощены не только карабахской проблемой, но и, прежде всего, сюжетами внутриармянской политики. Они оба приняли участие в президентских выборах 2008 года. Уникальный случай на постсоветском пространстве, когда экс-глава государства попытался после перерыва в 9 лет вернуться в большую игру. Однако мирной передачи власти от Роберта Кочаряна его преемнику не получилось, и фактически Серж Саргсян поднимался на политический Олимп республики на фоне масштабного общественного противостояния. В марте 2008 года власти даже применили силу против участников массовых протестов (которые, впрочем, также не отличались особой толерантностью в отношении правоохранителей). Как бы то ни было, а события восьмилетней давности воздвигли еще одну стену между Саргсяном и Тер-Петросяном.

Однако апрельское обострение ситуации на линии соприкосновения в Нагорном Карабахе многое изменило. Самое масштабное военное противостояние, за которым последовала интенсификация дипломатических попыток разрешить застарелый конфликт, сделали, как никогда ранее, востребованной национальную консолидацию. Уже 2 апреля 2016 года Армянский национальный конгресс выступил с заявлением по поводу эскалации военного противостояния. В этом документе после всех необходимых констатаций декларировались следующие тезисы:

«Вне зависимости от наших противоречий и разногласий с действующими властями во внутриполитических вопросах, Армянский национальный конгресс, оставаясь приверженным своему не раз озвученному принципу, в случае внешней угрозы будет исходить из позиции сохранения внутриполитической стабильности и защиты безопасности страны. Народ Армении и Нагорного Карабаха, армия должны быть уверены, что против любой внешней агрессии консолидируется все политическое и гражданское поле Армении».

Таким образом, одна из ведущих оппозиционных сил республики четко продемонстрировала, что готова свернуть свою критику власти (которая до этого велась жестко и последовательно) ради дела защиты страны.

Но после купирования военного противостояния не менее важной задачей для Еревана является обеспечение и продвижение своих интересов на переговорном поле, где ситуация совсем нелегка. Блицкрига не получилось, однако и азербайджанская армия показала себя отнюдь не слабым противником и не разбилась при ударе о карабахскую твердыню. Добавим к этому осторожную позицию России, стремящуюся балансировать между Ереваном и Баку и не углублять свои расхождения с Турцией, столь же аккуратную позицию Запада, и напротив полную солидарность Анкары с Баку. Не самый легкий набор. И в этом плане объединение интеллектуальных ресурсов крайне важно. Отметим, что встреча Саргсяна и Тер-Петросяна состоялась по инициативе последнего и у него дома. Не исключено, что какие-то наработки первого президента окажутся востребованными в новых условиях. Впрочем, сами эти условия уточняются и формируются не только в Ереване, но и за его пределами.

Однако, чем бы ни закончился мирный процесс, апрельские события в Армении снова показали, что внешние вызовы и защита национальных интересов способствуют стиранию граней между властями и оппозицией (хотя бы тактическому во внутренней политике, но, не исключено, что стратегически - по международной повестке).

И надежды иных игроков, а в особенности энтузиастов «третьего трэка» и «гражданской дипломатии» на то, что критики властей и представители «демократических сил» окажутся более легкими партнерами при урегулировании конфликта выглядят как неоправданный оптимизм. И не только случай Армении подтверждает данное правило. Вот что написал в первой своей статье после освобождения из заключения известный азербайджанский политический обозреватель Рауф Миркадыров (которого еще недавно МНБ прикаспийской республики обвиняло в связях с армянскими спецслужбами):

«Применение силы для освобождения семи прилегающих Нагорному Карабаху оккупированных районов является не просто международно-признанным законным правом, но конституционной обязанностью азербайджанского правительства перед населением этих территорий, если конечно не удастся решить проблему мирным путем. А проблему не удается решить мирным путем в течение 22 лет».

Впервые опубликовано на сайте политических комментариев Политком.ru