Текст подготовлен в сотрудничестве с Lenta.ru
Отношения России и Великобритании блестящими не назовешь. «Дело Литвиненко», противоположные взгляды на украинский кризис, привычка Англии следовать в политическом фарватере США и другие факторы осложняют диалог Москвы и Лондона. Вдобавок больше половины подданных королевства признались, что из всех стран мира с наибольшей неприязнью относятся именно к России. Однако такое положение дел невыгодно обеим сторонам.
Это уже стало традицией: любое ухудшение российско-британских отношений сопровождается шпионским скандалом. Так было в 1963 году, когда была раскрыта «кембриджская пятерка», шпионившая в пользу Советского Союза; в 1971-м, когда единовременно из страны выслали 105 советских дипломатов; в 1985-м, когда Великобританию покинули 31 сотрудник КГБ и ГРУ. Неудивительно, что нация, подарившая миру Шерлока Холмса и Джеймса Бонда, сохранила эту традицию и в XXI веке: после того как правительство несколько лет отказывалось от публичного рассмотрения «дела Литвиненко», именно в обстановке общего кризиса отношений Запада и России апелляционный суд Британии обязал передать засекреченные материалы для рассмотрения в суде.
Такой поворот событий подарит британцам очередной остросюжетный детектив, на этот раз с вполне реальными героями. Сегодня, впрочем, внутриполитическая жизнь Туманного Альбиона и без того полна интересных событий. В преддверии очередных парламентских выборов политики всех мастей то и дело выступают с провокационными заявлениями в погоне за голосами избирателей. Не стал исключением и действующий премьер-министр Дэвид Кэмерон, который поведет консерваторов к очередной, как он надеется, победе. Эти чаяния уже заставили его пообещать провести референдум о выходе из ЕС — уступка той части электората, которая перешла на сторону набирающей популярность Партии независимости Соединенного Королевства (UKIP).
Приближающиеся выборы сказываются и на политике Кэмерона в отношении России. В такой ситуации он не может не учитывать мнение британцев, 56 процентов которых, отвечая на вопрос «К какой стране вы относитесь крайне негативно?», называют Россию.
В рейтинге неприязни России удалось обойти даже таких традиционных лидеров в данной номинации, как Северная Корея и Иран. В результате министр обороны Майкл Фэллон поставил Россию в один ряд с «Исламским государством» (ИГ), сообщив, что президент Владимир Путин «является не меньшей угрозой для Европы, чем ИГ».
Подобные громкие заявления особенно контрастируют со всеобщим недовольством по поводу самоустранения Британии от участия в урегулировании украинского кризиса. В связи с минским саммитом пресса обвинила правительство в передаче европейского лидерства Германии и Франции, а конспирологи даже усмотрели в этом фактор связей руководства страны с российским капиталом. Комитет по делам ЕС Палаты лордов опубликовал критический доклад, в котором указывалось, что в Великобритании нет долгосрочного видения отношений с Россией. Лорды отметили, что страны ЕС вступили в украинский кризис, «подобно лунатикам»:
«Отсутствие понимания ситуации и аналитических ресурсов отчетливо проявило себя во время украинского кризиса, но еще ранее ЕС не принял во внимание внутренние особенности Украины и ее уникальное положение в регионе».
Очевидно, что и Россия не видит в Великобритании весомого оппонента. Словно слон из известной басни Крылова, она снисходительно смотрит на то, как «моська» пытается запретить ей участвовать в выставке вооружений, и лишь иногда осаживает, когда та становится слишком надоедливой, как в случае с заявлением министра обороны.
Главным образом, это объясняется тем, что Москва небезосновательно воспринимает Лондон лишь в качестве транслятора американских инициатив: именно Великобритания озвучила предложение сформировать общеевропейский ответ на угрозу со стороны России.
Особую активность Лондон проявил после крушения малайзийского «Боинга», в котором погибли десять британских подданных. Сегодня Великобритания не спешит агитировать европейцев за поставку вооружений Украине — мера, на которую могут пойти Соединенные Штаты под давлением собственных «ястребов». Однако и здесь позиция Лондона не столь однозначна. Выступая в Палате общин, министр иностранных дел Филип Хаммонд слово в слово повторил формулировку американского Госдепа: украинский кризис должен быть разрешен дипломатическими методами, но Великобритания продолжит рассмотрение вопроса о поставке вооружений. Создается впечатление, что Дэвид Кэмерон может легко изменить свое мнение вслед за «старшим партнером».
С другой стороны, в Великобритании все слышнее голоса, призывающие воздержаться от обострения отношений с Россией. Выступая в Европарламенте в сентябре 2014 года, лидер UKIP Найджел Фараж сказал:
«В войне против исламского экстремизма Владимир Путин, что бы мы о нем ни думали, на нашей стороне. Я считаю, мы должны повзрослеть. Я считаю, мы должны осознать, в чем заключается основная угроза для наших стран, организаций и граждан. Мы должны перестать играть в войну на Украине и начать готовить планы помощи таким странам, как Сирия, Ирак, Кения, Нигерия. …Давайте не провоцировать Путина, вне зависимости от нашего к нему отношения».
В подобном ключе высказался и бывший глава внешней разведки MI6 Джон Сауэрс. По его словам, сегодня Великобритания «должна выстраивать отношения с той Россией, какова она есть, а не с той, какой ее хотелось бы видеть западным странам».
Отсутствие четкой позиции и лавирование под воздействием общественного мнения или в рамках «особых отношений» с США не только может привести к стратегическим ошибкам в будущем, но и наносит урон положению Лондона в современном мире.
Отношения России и Великобритании исторически были неровными — Москва и Лондон никогда не были близкими союзниками в мирное время, но всегда оказывались на одной стороне в преддверии тяжелых конфликтов, начиная с наполеоновских войн и заканчивая двумя мировыми.
После распада Британской империи и Советского Союза между двумя странами не осталось конкурентных полей, но есть потенциал для сотрудничества. Например, имеется основа для сближения позиций Лондона и Москвы относительно эволюции ЕС и гипертрофированной роли Германии в этом объединении. Есть потенциал для продолжения общения в финансовой сфере и в ряде вопросов международной безопасности. Хотелось бы надеяться, что Лондон определится с долгосрочным видением российско-британских отношений так, чтобы из них исчезли ультимативность и конъюнктурность, а шпионские истории остались лишь на страницах романов.
Наверх