1. На прошедшей неделе глава Пентагона посетил Индию, назвав американо-индийские отношения «стратегическим рукопожатием» и изложив попутно взгляды Вашингтона на архитектуру безопасности АТР и роль США в ее обеспечении.
2. Визиты Джона Керри в Ирак и Афганистан продемонстрировали схожесть проблем, с которыми сталкиваются США при осуществлении своей задачи по передаче функций обеспечения безопасности местным правительствам: вскоре может оказаться, что эти функции просто некому будет передавать.
3. На этой неделе у Вашингтона появилось сразу несколько поводов «выразить обеспокоенность» действиями Москвы, однако сделал он это в неожиданно мягкой форме.
Визит Эша Картера в Индию и американская политика в АТР
Накануне визита в Индию и на Филиппины министр обороны Эш Картер выступил 8 апреля в Совете по международным отношениям с программной речью по внешней политике США в Азиатско-тихоокеанском регионе. По словам главы Пентагона, свою основную роль США видят в качестве гаранта стабильности и безопасности региона, чтобы «страны могли продвигать свои собственные интересы в области экономики и безопасности без внешнего давления и принуждения».
При этом, следуя концепции американского лидерства по Бараку Обаме (в отличие от гегемонизма времен Джорджа Буша, мл.), США взяли на себя эту роль по просьбе самих стран региона, которые «все чаще выражают обеспокоенность милитаризацией – особенно со стороны Китая – публично и в личных беседах на самом высоком уровне, на региональных встречах и глобальных форумах».
С точки зрения имплементации данного подхода, Эш Картер, вскользь призвав к ратификации ТПП, подробно остановился на военной составляющей «азиатского разворота». Гарантировать мир в регионе США собираются путем наращивания своего военного присутствия:
«В 21 веке военное присутствие США в регионе выходит на новый уровень: мы размещаем американских военных в новых местах, например на севере Австралии и на Филиппинах, проводим модернизацию уже размещенных сил в Японии и Южной Корее. После пятнадцати лет интенсивных военных действий в Ирке и Афганистане мы начинаем использовать новый подход, интегрируя сухопутные, военно-морские, военно-воздушные войска и силы специального назначения для участия в операциях полного спектра».
В силу специфики региона – продолжил Картер – здесь невозможно создание единого формального структурированного альянса, подобно НАТО. Поэтому США будут опираться на «двусторонние отношения и союзы и трехсторонние и многосторонние объединения».
Несмотря на то, что «данная сеть союзов не является закрытой и не исключает никого», свое военное сотрудничество с Пекином Вашингтон сводит преимущественно к «сокращению рисков и практическому взаимодействию в тех областях, где это выгодно обеим сторонам».
Особую роль в этой системе союзов Эш Картер отвел Индии, которой «предназначено стать одним из самых значимых партнеров 21 века»:
«За время моего пребывания в Министерстве обороны я наблюдал удивительное совпадение интересов США и Индии – я называю это стратегическим рукопожатием. В то время как США продвигаются на запад в рамках своей политике «изменения баланса», Индия все активнее смотрит на восток: политика премьер-министра Нарендры Моди «Действуй на Востоке» ведет страну все дальше в Индийский и Тихий океаны».
Несмотря на столь явный сигнал индийскому руководству, журналисты, освещавшие трехдневный визит Картера в Индию, быстро окрестили двусторонние отношения «твердым рукопожатием, но далеко не дружескими объятиями». Во-первых, правительство Моди, взяв курс на сближение с США, делает это крайне осторожно. С одной стороны, оно опасается спровоцировать Китай, с которым развиваются довольно активные экономические отношения, с другой – боится вызвать недовольство внутриполитической оппозиции, опасающейся потери суверенитета вследствие попадания в орбиту США.
Так, вопреки ожиданиям США подписать соглашение об «обмене логистикой» (Logistics Exchange Memorandum of Agreement - LEMOA), Индия лишь подтвердила свое намерение сделать это в самое ближайшее время. При этом представители индийских военных особо подчеркнули, что данное соглашение, позволяющее странам использовать военные базы друг друга для ремонта техники и пополнения топлива и продуктов, «ни в коем случае не подразумевает использование баз для хранения оружия, проведения военных операций и размещения войск». Кроме этого, в заключительном коммюнике, по настоянию Нью-Дели, отсутствует упоминание о возможных совместных операциях по поддержанию принципа свободы судоходства (к чему давно призывает Вашингтон).
Во-вторых, определенным раздражителем во время визита стало американо-пакистанское военное сотрудничество, в рамках которого месяц назад американский Конгресс одобрил продажу Исламабаду восьми истребителей F-16. Отвечая на вопросы индийских журналистов, Картер подчеркнул, что США «ценят (свои отношения с Пакистаном), и развивают их, исходя из собственных интересов», основным из которых является борьба с терроризмом. При этом он не преминул провести параллель с тесным российско-индийским сотрудничеством:
«Индия также развивает отношения с другими странами, включая Россию. Даже более того, исторически это отношения носят очень прочный характер, и мы уважаем это. (Индия) использует очень много российских систем, и мы все равно находим пути сотрудничества в обход этого факта».
Визиты Джона Керри в Ирак и Афганистан
8 и 9 апреля американский Госсекретарь совершил необъявленные заранее (из соображений безопасности) визиты в Ирак и Афганистан. Схожесть ситуации в обеих странах заставляет проводить параллели. Несмотря на обещания американского президента, и там и там остаются американские войска (около 10000 в Афганистане и 4000 тысяч в Ираке), и там и там после вторжения США были установлены проамериканские правительства, которые сегодня переживают крайне непростые времена в преддверие ожидаемой интенсификации боевых действий.
Именно поддержка этих режимов, которые, по замыслу Вашингтона, должны перенять у США задачу обеспечения собственной безопасности, стала основной целью визита Госсекретаря.
«Я хотел бы особо подчеркнуть от лица президента Обамы, вице-президента Байдена, меня, Госсекретаря, и всей Администрации Соединенных Штатов поддержку (иракскому) премьер-министру Абади, который продемонстрировал столь необходимые лидерские качества перед лицом громадных военных, экономических и политических вызовов, - говорил Керри на пресс-конференции по итогам визита. – Я прибыл сюда с четким посланием. […] Мы призываем все (политические) силы в стране действовать сообща. Мы призываем всех ставить интересы всего Ирака впереди своих личных интересов или интересов своих (религиозных) общин, чтобы найти в это кризисное время возможность объединиться в единый сильный организм, который позволил бы нам продвигать интересы иракского народа».
Внутриполитические противоречия в Ираке начали обостряться после того, как в феврале премьер-министр Хайдар Абади под давлением религиозных лидеров шиитских общин объявил о смене правительства с целью борьбы с коррупцией. Отход от изначального плана отдать руководящие посты технократам, не связанным с политическими и религиозными силами, вызвал всеобщее недовольство и массовые демонстрации.
США на протяжении этого политического кризиса демонстративно оставались в стороне, неоднократно заявляя, что будущее Ирака должны определять сами иракцы без участия других стран. Тем не менее, неопределенность ситуации в стране заметно осложняет американскую военную кампанию против ИГИЛ, а значит, увеличивает срок пребывания американских военных. Стоящее сегодня на повестке дня освобождение Мосула, о скором начале которого говорили еще полгода назад, постоянно откладывается.
Старший научный сотрудник Брукингского Института Кеннет Поллак, в материале по итогам своей поездки в страну предупреждает, что в Ирак на глазах превращается в Ливан, что подразумевает «не только существование контролируемой Ираном боевой группировки, наподобие Хезболлы, но и полный паралич политических процессов, а вследствие этого и паралич правительственной и экономической систем». Ссылаясь на замеченные им перемены в общественных настроениях, по сравнению с ярым американоненавистничеством 2012-2015 годов, он призывает США принять более активное участие стабилизации обстановки.
«Неужели США снова готовы слишком рано отказаться от Ирака и оставить еще одну Месс-о-потамию (от слова mess – беспорядок) своим потомкам», - обращается эксперт к Белому Дому.
С похожими трудностями США сталкиваются и в Афганистане. Спустя 18 месяцев после формирования правительства национального единства (при активном участии США) во главе с Ашрафом Гани в качестве президента и Абдуллой Абдуллой в качестве премьер-министра два политических соперника не могут прийти к согласию по поводу основных постов в правительстве.
В марте глава миссии ООН в Афганистане Николас Хейсом предупредил: если правительство единства доживет до конца 2016 года, это можно будет считать огромным достижением. На фоне отсутствия экономических успехов, борьбы между элитами, коррупцией (съедающей почти всю международную финансовую помощь), укреплением Аль-Каиды и ИГИЛ в стране, группировка Талибан уже объявила о начале традиционной весенней интенсификации боевых действий в стране. Ожидания США по этому поводу озвучил еще в начале февраля директор национальной разведки Джеймс Клеппер:
«Мы оцениваем, что боевые столкновения в 2016 году будут более интенсивны, чем в 2015, что продолжит десятилетний тренд на ухудшение безопасности в стране».
Такое положение дел категорически не устраивает США, которые собираются сократить свой контингент в Афганистане почти в два раза в 2017 году. Чтобы это сделать, Вашингтону (при помощи присоединившихся Пакистана и Китая) необходимо усадить за стол переговоров воюющие стороны – разрозненное афганское правительство и требующее полной амнистии движение Талибан. Выступая на совместной пресс-конференции с афганским президентом, Керри отметил:
«Сегодня с президентом Гани и премьер-министром Абдуллой мы обсудили трудности, которые требуют от афганских лидеров постоянной приверженности принципу единства страны. Мы обсудили нашу общую цель – запуск переговоров с Талибаном, и оба лидера признали, что достижение мира возможно только в условиях всеобщей терпимости и национального диалога, даже если при этом потребуются вооруженные силы для обеспечения безопасности».
Американо-российские отношения
Маятник американо-российских отношений, достигнув высшей точки во время визита госсекретаря Керри в Москву и задержавшись в этом положении на время неожиданного длительного (по признанию Вашингтона) перемирия в Сирии, на этой неделе, очевидно, начал движение в обратную сторону.
Во-первых, во вторник все внешнеполитические ведомства США забили тревогу в связи с инцидентом в Балтийском море, где, согласно заявлению Европейского командования ВС США от 13 апреля, российская авиация совершила «множественные маневры в непосредственной близости от (американского) корабля».
«Нас глубоко беспокоят небезопасные и непрофессиональные маневры российских самолетов, - говорится в сообщении. – Подобные действия могут привести к ненужной эскалации напряженности между странами и послужить причиной просчета и инцидента, который приведет к серьезным увечьям или смерти (людей)».
Практически дословно повторил заявление Пентагона Госдепартамент:
«Госсекретарь насторожился, когда увидел фотографии и сообщения этих пролетов над кораблем США Дональд Кук. Мы расценили это как непрофессиональные, без нужды провокационные и откровенно опасные действия. Я могу вам гарантировать, что он поднимет этот вопрос в разговоре с министром иностранных дел (Сергеем) Лавровым».
Белый дом, повторив обвинения в непрофессионализме, тем не менее, добавил, что подобные инциденты, являясь источником «некоторого раздражения», происходят регулярно и не должны никого удивлять, и что США «передадут России свое недовольство в личных беседах». После этой фразы, кстати, незамедлительно последовал упрек журналиста:
«Почему в личной? Почему бы этого не сделать публично?»
Во-вторых, США с настороженностью восприняли сообщения о начале операции сирийской армии при поддержке российской операции в районе Алеппо:
«Мы следим за наступлением сирийского режима в районе Алеппо очень-очень внимательно, и мы слышали, что Россия оказывает поддержку с воздуха. Мы обеспокоены их действиями, теми целями, которые они преследуют, и тем, по кому эти удары наносятся», - заявил в четверг пресс-секретарь Госдепартамента.
Однако следом оговорился:
«Очень важно здесь помнить тот факт, что мы наблюдаем неоднозначную обстановку – особенно в районе Алеппо. Честно говоря, там находятся не только силы оппозиции. Мы уверены, что там есть и районы, контролируемые «Ан-Нусрой» или даже ИГИЛ. Мы внимательно следим за тем, какие жертвы будут среди оппозиции и мирного населения».
Наконец, в тот же день Вашингтон сделал выпад в адрес России, косвенно обвинив ее в смерти сирийского врача, погибшего в результате прицельного удара с воздуха. Отмечая, что в данном районе оперирует именно российская авиация, Госдепартамент, тем не менее, остановился в шаге от прямого обвинения Москвы.
В целом, несмотря на негативный тренд в американо-российских отношениях (после длительного периода вообще каких-либо упоминаний о Москве), заявления Вашингтона стали на порядок осторожнее, а оценка действий России не столь однозначно враждебная.
Возможно, в США осознают, что, если не раскачивать этот маятник громкими публичными заявлениями, он, наконец, замрет в приемлемом для всех положении.
Наверх