Среди наиболее значимых для политической жизни США событий этой недели стало официальное объявление о намерении участвовать в предстоящей президентской гонке двух заметных представителей от обеих партий. Параллельно с этим, примечательными стали реакция Вашингтона на поставки российской военной техники Ирану, а также небольшой шаг а процессе реализации «азиатского разворота», продекларированного еще в 2011 году, но так и не ставшего на деле приоритетным направлением американской внешней политики.
В Вашингтоне на удивление сдержанно прокомментировали решение Москвы разморозить поставки ракетно-зенитных комплексов С-300 Ирану. В понедельник пресс-секретарь Госдепартамента Мари Харф отметила:
«Мы с Россией выступаем с единых позиций за столом переговоров по иранской ядерной программе, даже когда у нас есть противоречия по многим другим вопросам. […] Мы не ожидаем, чтобы это решение нарушило наше единство. Очевидно, мы не думаем, что сейчас самое лучшее время, чтобы делать это. Также я бы хотела отметить, что, по некоторым сообщениям, пройдет еще немало времени, прежде чем договоренности с Ираном по его ядерной программе будут исполнены».
Отвечая на вопрос, не подорвет ли это способность США нанести удар по Ирану, она сказала:
«Мы уверены в своих силах».
При этом она отказалась давать комментарии по поводу недовольства Израиля сделкой.
Такая реакция демонстрирует подход США: не позволять противостоянию по одним вопросам распространяться на другие области.
Такое сочетание сдерживания и сотрудничества, становится главной тактикой текущей Администрации.
То же самое, например, наблюдается в отношении Китая и Ирана. Несмотря на промежуточный положительный результат сотрудничества Москвы и Вашингтона по Ирану, косвенно это способствует замораживанию противостояния по вопросу об Украине. Это означает, что режим санкций сохранится в среднесрочной перспективе.
Визит министра обороны Эштона Картера в Японию и Южную Корею в выходные дал повод вспомнить об официально декларируемом приоритете американской внешней политики – т.н. «азиатском развороте». Взятый на вооружение еще в 2011 году, он, тем не менее, был отодвинут на второй план событиями на Ближнем Востоке и в Восточной Европе.
15 апреля прошло заседание комитета вооруженных сил Палаты представителей Конгресса, на котором обсуждались риски потери США военно-технического преимущества в АТР. Заместитель министра обороны Кристин Уортмут отметила, что быстрое развитие Китая и непрозрачность его военного бюджета вызывают у Пентагона множество вопросов.
«Несмотря на то, что расширяющиеся интересы Китая является естественным следствием его растущей мощи, действия КНР и его инвестиционная активность заставляют многих в регионе, в том числе и США, беспокоиться по поводу его долгосрочных намерений».
Примечательно, что угрозу в связи с ядерной программой Северной Кореи она поставила на второе место.
Глава Тихоокеанского командования ВМС США адмирал Сэмюэл Локлиар, отмечая текущее американское превосходство в регионе, заметил, что «относительное военное преимущество США над другими силами в регионе заметно сокращается».
Наконец, командующий ОАЮК генерал Кертис Скапаротти, в качестве потенциального риска назвал развитие Северной Кореей возможностей нанесения ассиметричного удара.
«Многие из наших противников наращивают свои возможности подрывать нашу оборону изнутри, а также использовать обман и другие средства для ограничения нашего преимущества. Более всего меня беспокоит то, что мы не сможем заранее подготовиться к ассиметричной провокации со стороны Северной Кореи, что запустит череду действий и противодействий, которые приведут к непреднамеренной эскалации».
Подобная риторика со стороны представителей военных кругов в США не нова. С одной стороны, в виду запланированного сокращения военного бюджета, Пентагон прилагает все усилия для поддержания прежнего уровня финансирования, пугая конгрессменов сокращением военного потенциала страны. С другой – Вашингтон в последнее время заметно повысил приоритет информационной и кибербезопасности, одной из немногих статей бюджета, расходы на которую год от года растут.
Наконец, на этой неделе произошло официальное объявление Хиллари Клинтон о намерениях баллотироваться в президенты. На следующий день то же самое сделал Марко Рубио, став таким образом уже третьим кандидатом от республиканской партии (после Рона Пола и Теда Круза). Молодой конгрессмен из Флориды сделал свое «очень большое заявление», как он определил его в своем твиттере, в Майами перед толпой своих будущих избирателей. Несмотря на это, ему не удалось «перекричать», двухминутный видеоролик Хиллари Клинтон, запущенный в воскресенье в социальные сети.
То, каким образом Хиллари сделала свое заявление, позволяет предположить характер ее предстоящей кампании: максимально спокойной, дорогой, с фокусом не на самой Хиллари, а на нуждах людей. Все, что она хотела о себе сказать, уже написано в ее мемуарах – «Трудные решения». Несмотря на ее критику текущей внешней политики, Барак Обама в субботу отметил, что Клинтон может стать «прекрасным президентом». При этом в понедельник его пресс-секретарь заявил, что еще рано говорить об официальной поддержке, поскольку, возможно, в гонке будут участвовать другие представители демократический партии и «хорошие друзья» Барака Обамы.
От однозначной поддержки своей предшественницы отказался и Джон Керри. Он заявил, что хочет остаться в стороне от предвыборной «свистопляски» и не собирается занимать какую-либо сторону, чтобы иметь возможность «обсуждать вопросы внешней политики с конгрессменами из обеих партий».
В текущей ситуации, когда на Капитолийском холме не упускают ни единой возможности, чтобы ослабить позиции Белого Дома, такая позиция администрации может оказаться самой разумной.
Саммит в Риге показал, что страны ЕС и их восточные партнеры уже не могут дать консолидированный ответ на целый ряд вопросов. Это касается не только туманных перспектив европейской интеграции шести стран-участников «Восточного партнерства», но и украинского кризиса. Различное видение путей преодоления проблем подчеркивает как противоречия между сторонами, так и их сомнения в целесообразности политики «Восточного партнерства» в принципе.
Важные события разворачиваются в США в преддверии президентских выборов, которые состоятся в 2016 году. В стане Демократической партии никаких кардинальных изменений не произошло. Бывшая госсекретарь Хиллари Клинтон по-прежнему является главным фаворитом от партии на грядущих выборах. Однако у Республиканцев могут наметиться серьезные перестановки.
ИГИЛ является порождением не столько «Арабской весны», сколько ситуации, возникшей в результате недальновидной политики США и ряда региональных игроков в Сирии. Эта организация действует независимо и последствия ее действий в Сирии и Ираке коснутся всего региона.
Расширенная с Ирака на Сирию контреррористическая кампания США на сегодня имеет лишь имиджевый эффект. При этом разрозненная и слабая сирийская оппозиция, которая должна была стать надежной и лояльной опорой выступающих за свержение Асада «Друзей Сирии», продолжая слабеть, частично оборачивается против своих спонсоров. Более того, очевидно, что борьба с ИГ и восстановление безопасности в стране является непременным условием для урегулирования политического кризиса. Однако в сегодняшних условиях сложно представить, какой-либо успешный исход этого урегулирования с учетом того, что непосредственно вовлеченные во внутрисирийский конфликт внешние силы не заинтересованы в политическом решении кризиса, так как преимущество – военное и политическое – явно на стороне Асада.