Долгие годы нанесение ядерных ударов по японским городам Хиросима и Нагасаки оправдывалось стремлением скорее покончить с войной. Широко распространено мнение, что именно они заставили Японию вскоре объявить о готовности капитулировать. Особые гуманисты в этой связи даже говорят о том, что продолжение противостояния традиционными методами не имело бы присущего применению ядерного оружия шокового эффекта и, таким образом, жертв «обычной» войны могло бы быть намного больше.
Если это так, то аналогичным образом можно оправдать и новые ядерные удары.
Впрочем, ряд исследователей полагают, что правительство Кантаро Судзуки, пришедшее к власти в апреле 1945 года, с самого начала раздумывало о переходе к мирным переговорам и даже давало понять это советскому правительству, которое тогда еще не было вовлечено в войну против Японии и могло бы выступить мирным посредником. Тогда Иосиф Сталин и Гарри Трумен приняли решение проигнорировать попытки Токио выйти на контакт, а каждая из сторон стала готовиться к нанесению решающего удара. Как для Японии, так и для ее оппонентов вопрос состоял исключительно в одном – на каких условиях будет заключен мир. Японцы желали умеренных условий капитуляции и гарантии сохранения императорского строя, тогда как американское и советское руководство уже осознавало будущий конфликт интересов и было готово сделать всё для того, чтобы победу над Японией можно было назвать своей. Это был даже не вопрос международного престижа, а настоящая заявка от каждой стороны на доминирование в Азии.
Упорное сопротивление, конечно же, не принесло бы Японии пользу, но тогда считалось, что еще полгода-год она вполне могла продержаться. Японцы жили, потребляя в среднем по 1000 килокалорий в день, но были настроены на отчаянную борьбу. Одним из факторов принятия решения об атомной бомбардировке японских городов стали потери американских войск при взятии под свой контроль японских островов Иводзима и Окинава. Американские потери хотя и кратно уступали японским, но все же были значительными и за всю историю войны соответствуют лишь потерям во время Арденнской операции. Впоследствии, когда оба ядерных удара по Японии уже были нанесены, в одной из британских газет даже писали о том, что ядерный удар на четыре года приблизил водворение мира в Азии.
Вообще, значение американского «оружия возмездия» за Перл-Харбор не стоит переоценивать.
Первый атомный удар по Хиросиме не произвел особого впечатления ни на сторонников капитуляции в японском руководстве, ни тем более на тех, кто был готов воевать до конца.
От американских бомбежек и так уже существенно пострадало 68 японских городов, так что принципиально новое оружие расклада ситуации не меняло. Есть мнение, что вред, причиняемый радиацией, в те времена мало кто хорошо представлял, и поэтому для пострадавших японцев это были лишь просто сверхмощные бомбы. Тем более, что армейский доклад о произошедшем в Хиросиме был получен в Токио лишь 10 августа. Однако у Японии была собственная ядерная программа, а в ночь после бомбежки Хиросимы японский военный министр Анами Корэтика лично посетил руководителя ядерных разработок и получил развернутое объяснение ситуации с научной точки зрения. Поэтому более-менее адекватное представление о возможностях и поражающих факторах ядерного оружия у японского руководства было.
Японцы не знали, сколькими бомбами обладают США, но было ясно, что количество оружейного урана не очень велико, и они вполне могли смириться с большими потерями. Речь в данном случае могла идти еще о нескольких разрушенных городах, но у Японии все равно осталась бы возможность сопротивляться, а наработка ядерных материалов для новых бомб потребовала бы у американцев еще немало времени. Другое дело – более традиционная мощь советской армии и казавшаяся неизбежной оккупация японских островов. По японским оценкам США потребовалось бы несколько месяцев для начала наземной операции, тогда как Советскому Союзу только несколько недель. Для японцев это стало бы моральной катастрофой, ведь ничего подобного в их истории не происходило.
По словам премьер-министра Судзуки, произнесенным им на экстренном заседании Высшего военного совета, вступление в войну Советского Союза поставило Японию в безвыходное положение и сделало невозможным дальнейшее сопротивление. Было решено принять капитуляцию не дожидаясь оккупации, а именно – потсдамские условия с некоторыми оговорками, касавшимися неприкосновенности императорской семьи. Манчжурская операция советской армии началась в тот же день, когда американцы сбросили свою бомбу на Нагасаки – 9 августа 1945 года. Но в данном случае очень важна хронология событий – и начало советского наступления, и заседание Высшего военного совета произошли еще до американской бомбежки Нагасаки. На следующий день Токио официально заявило о готовности капитулировать. Американский президент Гарри Трумен был в восторге от нового оружия и, несмотря на согласие японцев обсуждать условия капитуляции, торопил помощников с тем, чтобы нанести еще один удар 19 августа.
В то же время большая часть японской армии находилась на континенте и не собиралась сдаваться. В руководстве Квантунской армии было немало тех, кто был готов к продолжению войны, по крайней мере, с целью обретения более приемлемых условий мира или же по принципиальным соображениям. В конце концов, японская армия была печально известна своей невероятной жестокостью к мирному населению и пленникам, так что и в отношении себя они снисхождения тоже не ждали. Они были в курсе, что в Европе вовсю идут судебные процессы над нацистскими военными преступниками.
Численность войск с каждой стороны была приблизительно по 1,5 миллиона человек и, хотя советское превосходство в технике было четырехкратным, на стороне японцев была готовность к длительной глубоко эшелонированной обороне. Разница в боевом опыте и тактическом мастерстве была колоссальная, и в течение последующих 10 дней японская армия была окружена и постепенно начала сдаваться, следуя приказу из Токио. Отдельные столкновения продолжались до самого конца августа. Японские потери были сравнимы и даже превышали те, что были в результате бомбежек Хиросимы и Нагасаки – 84 тыс. убитых по минимальным оценкам и более 800 тыс. раненых, пленных и зачастую «пропавших без вести».
Лишь 2 сентября Япония подписала акт о капитуляции. Влияние разгрома японской армии на континенте было более значимым, нежели ядерных бомбардировок, однако значение последних, в конечном счете, тоже преуменьшать не стоит. На протяжении многих лет японское общество жило под прессингом патриотическо-милитаристской пропаганды, а японские военные круги успели обрести необходимый вес для принятия политических решений. И позиция политиков, понимавших необходимость капитуляции, требовала веских аргументов и наглядного ужаса. В итоге американской бомбардировки в Хиросиме погибло не менее 200 тысяч человек, а в Нагасаки - около 70 тысяч. Очень быстро новое оружие стало внушать почти суеверный страх, который жив и по сей день. Медики быстро заметили, что стало опасным пить воду из местных источников, смерти людей имели симптомы необычных отравлений, а немного погодя стали рождать дети с мутациями.
Те, кто выжил в этих катастрофах, получили наименование «хибакуся», что в дословном переводе означает «люди, пострадавшие от взрыва». Самый известный из них – Ейзо Номура, находился во время атаки на Хиросиму в подвале железобетонного здания на расстоянии 170 метров от эпицентра взрыва. Он прожил еще более четырех десятилетий. В настоящее время (а точнее на 31 марта 2014 года) в Японии зарегистрировано 192 719 хибакуся, которые, уходя постепенно в мир иной, пополняют список жертв американской бомбежки. Общее число погибших и умерших годы спустя, таким образом, приближается к полумиллиону. Несмотря на то, что хибакуся получают социальную поддержку и самую лучшую медицинскую опеку, в японском обществе к ним очень настороженное отношение, что позволяет говорить даже о дискриминации. Им очень сложно было найти себе пару из-за преувеличенных страхов в обществе перед наследственными мутациями, нередко им даже отказывали в работе по той причине, что лучевую болезнь считали заразной. Дети и внуки хибакуся также чувствуют неудобство и дискриминацию в японском обществе.
Однако память о второй мировой войне постепенно стирается. Долгие годы союзничества с США вынуждали японцев обходить тему ядерного прошлого. Это привело к тому, что в современной Японии, особенно среди молодежи, не сформировалось отчетливого мнения о тех событиях. Есть те, кто считает бомбардировки варварским актом, другие даже осмеливаются вслух говорить о том, что на японцах лежит ничуть не меньший грех Нанкинской резни и бомбардировок Шанхая. Консенсус есть лишь в общем понимании, что атомные бомбардировки нельзя оправдать войной.
Впрочем, есть и такая точка зрения, высказанная в японской «Белой книге о последствиях атомной бомбардировки», что удары по Хиросиме и Нагасаки на самом деле были операцией по устрашению СССР.
Еще дальше в этой логике пошел бывший министр обороны Японии Фумио Кюма, несколько лет назад заявивший, что «не держит зла на США, потому что поступок Америки помог положить конец войне и не позволил СССР захватить Японию».
После этого он моментально лишился своей должности, но в современной Японии немало людей в истеблишменте и среди населения, которые в целом разделяют подобные взгляды. Впрочем, если выражать мысли не столь топорно, то некоторая правдивая логика в таком мнении имеется. Несмотря на то, что США уже применили ядерное оружие и могли нанести еще несколько ударов, Япония больше боялась поражения от СССР.
В регионе сформировались две позиции в отношении России - весьма жесткая польская, разделяемая прибалтийскими государствами и компромиссная венгерская, чешская и словацкая. Эти страны не используют в политической риторике тему потенциальной российской агрессии не потому, что находятся в иных условиях. Различие состоит в том, что они опасаются, что могут стать конфликтным лимитрофом, а Польша, наоборот, к этому стремится.
Победа Дональда Трампа на президентских выборах вызвала оживленную дискуссию о преемственности американского внешнеполитического курса при новом лидере. Безусловно, фундаментальные изменения здесь маловероятны, однако стоит отметить, что одна лишь прагматизация подходов к решению актуальных проблем способна дать некоторые результаты. Например, упорядочить российско-американские противоречия в Закавказье.
В заявлениях Пентагона все больше звучит готовность реализовывать двойственный подход в отношениях с Москвой, свойственный до сих пор Госдепартаменту. Между тем, Генри Киссинджер в своем недавнем интервью призывает Вашингтон концентрироваться не на сиюминутных интересах, а на долгосрочных целях при выстраивании отношений с Россией. Очередной шпионский скандал с участием американских спецслужб - на этот раз в Японии - обошелся без особого шума, что объясняется преимущественно знаичтельной зависимостью Токио от Вашингтона в сфере безопасности. Недавнее убийство журналистов в прямом эфире в Вирджинии заставили американских исследователей искать причины возросшего уровня насилия в стране.
Протестный избиратель Армении готов поддерживать не столько конструктивную программу, сколько кандидата-критика власти. Это придает всей конструкции армянской политической системы неустойчивый характер. Недовольство политикой властей может вынести на поверхность случайных персонажей, не обладающих достаточным уровнем компетенции и подготовки для управления страной. Этому сценарию способствует и пополнение рядов недовольной молодежью.